- Черт возьми, что с тобой? – Испуганно восклицает Хэйдан, сорвавшись с места. – Я с
тобой разговариваю, Мэтт, что случилось? У тебя на лице...
- Я видел. Это ее мы искали?
Парень садится рядом с Ари и ласковым движением накрывает ее оголенные плечи одеялом,
поправляет волосы. Возможно, раньше он был красивым, под стать той девушке, что лежит
рядом с ним. Однако теперь я не вижу брата Хэйдана. Я вижу шрамы, которые, наверняка, остались у него внутри, под кожей, полоснули сердце.
- Это Дельфия, – не своим голосом шепчет Хэйдан.
- Кое-что случилось.
- Что именно?
Ответа нет... Темноволосый парень трепетно проходится тонкими пальцами по щеке
девушки, заправляет рыжий локон волос ей за спину. Сводит брови.
- Мэтт, что произошло? Почему Ари здесь, что с ней? Она без сознания?
- Она спит, - едва слышно шепчет Мэттью Нортон, а затем по дому проносится такой
невообразимый вопль, что ноги у меня подкашиваются, а перед глазами темнеет. Я ничего не
успеваю понять, отшатываюсь назад, хватаюсь теплыми ладонями за уши и скатываюсь по стене,
ощущая нечто невероятно ужасное.
Такой крик означает лишь смерть.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
МЭТТЬЮ НОРТОН
ГЛАВА 1. МИНУС ОДИН.
Сорок один день назад
Я захлопываю дверь и быстрыми шагами иду вперед. Рядом со мной оказывает тип в
древнем пальто, кажется, Джейсон. Я плохо его знаю, и потому не могу еще ему доверять.
- Вот он, – говорит Мэри-Линетт, взмахнув рукой, – вот же он, эй, быстрее.
В горле застревает колючая дрянь. И я пытаюсь сглотнуть ее, но не выходит. Сердце грохочет
в ушах. Перед глазами все плавает, и вижу я только бледное лицо брата, который стоит на дороге
около главного входа в морг. Он растерян. Он ничего не понимает.
- Хэрри, – выдыхаю я, оказавшись рядом. Не верю. Черт возьми! – Хэрри, – сколько бы раз
не повторял его имя, в голове не укладывается, что брат жив. Дьявол, он воскрес! Я его вижу, вижу его тупые очки и доставучую физиономию. Вижу покатые плечи. Впервые я хочу снова и
снова слушать его идиотские шутки! Хочу бегать за ним по городку и хочу вылавливать его, доказывать, что он сходит с ума, ведет себя по-детски.
Хочу даже просто сидеть рядом. И молчать.
Я хватаюсь пальцами за шею брата и тяну на себя. Я никогда не обнимал его. Людям ведь
кажется, что любое проявление чувств – нелепость, и мне так казалось, однако сейчас я не
