— Вы хотите сказать, что оно... Как хорошо, что мы его выключили!
— Хорошо. Правда...
Он не договорил. С улицы раздался звон разбитого стекла — одна из
витрин, хоть она и была ударопрочной, разлетелась вдребезги.
— Похоже, надо убираться отсюда, — встревожено сказал представитель
фонда, вскакивая с кресла.
— Идите, — сказал Леон и, немного помолчав, тихо добавил: — Только
на этот раз вам некуда бежать...
***
Вне времени и пространства, в Сети, охватившей всю планету, два разума
беседовали.
— Что с данными? — спросил профессор.
— Я только что закончил проверку целостности, — ответил тот, кто до
этого все время молчал, — сохранили все.
— Отлично. Лучше, чем я предполагал.
— Как твое самочувствие?
— Лучше, чем вчера, и намного лучше, чем месяц назад. Официально я
мертв, и это прекрасно.
— Но что делать дальше? На что нам надеяться?
— Не стоит отчаиваться, ведь мы понимаем причины зла, и больше того,
мы знаем выход. Впереди у нас очень много работы!
Юлия Лиморенко
Вечная память
Старая, обжитая квартира была затоплена темнотой, как древний
город водами океана. Единственный источник света — экран терминала, единственные звуки — едва слышные прикосновения к
сенсорам да тихое дыхание старика. Никаких иных звуков нет в жилище человека,
всего себя отдавшего науке, а тишина — его любимый соавтор. Знаки
покрывают экран, выстраиваясь в когорты и легионы, они — армия знания,
ведущая наступление на тьму неизвестности. Одна за другой сдаются
вселенские тайны, а участники научных форумов приветствуют его, как
стратега-триумфатора, приносящего всё новые победы...
Борк отвлёкся на мгновение от стройных параграфов своего будущего
текста — ему показалось, что в комнате он не один. Нет, это шутки старческого
воображения — уже много лет никто не переступал порог этого жилища,
это его крепость, здесь он защищён и от прошлого, и от настоящего,
здесь он свободен и творит наедине с собой, без оглядки на чужие мнения и
пристрастия. Мало ли что покажется после двух часов ночной работы!
Экран слабо мигнул, подстраиваясь под упавшую на него лёгкую тень...
кто-то стоит за спиной! Борк стремительно повернулся вместе с креслом —
белая невесомая фигура за плечом, как игра света на матовой стене, но нет
— она движется, она самостоятельна, она как-то преодолела тот барьер, который
никто не может переступить без его ведома. Белая тень делает шаг к
нему, и старик ощущает, как спинка кресла упирается в стол — больше не
отстраниться, не увернуться от встречи с этим жутким, необъяснимым, непредсказуемым...
