Но подлинной хвалы, подлинного уважения современников и потомков
заслуживают те, кто не сдался. Среди нас есть сотни и тысячи тех, кто продолжает
несгибаемо и мужественно сражаться за свои убеждения, призывать
людей к мирному строительству, а при необходимости — и к суровой, беспощадной
борьбе за новый строй, новый мир будущего. Наш авангард, теоретики
и практики этой борьбы, не только выстоял под неоднократными
ударами, направленными против них, но и несёт на себе тяжкий груз повседневного
сражения с косностью, рутиной, с отравленной враждебной пропагандой,
принижающей и уничтожающей все результаты их действий в глазах
обывателя. Они не сдаются; слава этим людям ныне и в веках! Они — то
семя нового строя, которое, случалось, не раз уже обрастало в лоне прошлых
революций костяком и мускулами прогрессивного, побеждающего класса.
И рядом с ними, сражаясь бок о бок, всегда шёл и сейчас идёт в будущее
авангард иного рода: мечтатели и выдумщики, изобретатели и спорщики,
репортёры и писатели, любители заглянуть в бездны прошлого и, прищурившись,
внимательно разглядывать на горизонтах истории контуры грядущего
мира. Без них, возможно, теряет смысл сама борьба, само дело; кто
станет заниматься тем, в чём он не видит перспективы? А перспективу надо
увидеть, сравнить, объяснить, проанализировать; нужно прочувствовать её
всеми чувствами, нужно заразиться ей как мечтой — или мечтать отвергнуть,
как заразную болезнь, мечтать держаться от таких «перспектив» подальше.
Задача всякого, кто берётся за художественное отображение идейной
борьбы, — не только подчеркнуть прогрессивность или реакционность
тех или иных идей, не только обосновать свою точку зрения, но и вызвать в
читателе, зрителе, культурном человеке вообще эмоциональный отзыв на
эту точку зрения — такой отзыв, который готовил бы сознание всякого человека
к борьбе и труду ради чётко осознанных, разделяемых с другими целей.
Одной из граней этой деятельности по созданию новой культуры, новой
эмоциональной связи между человеком — хозяином своей судьбы — и миром,
к которому он причастен, становится коммунистическая фантастика.
Советский Союз в последние десятилетия своего существования не знал
плановой пропаганды научного коммунизма. Истины и верные методы, преподававшиеся
в миллионах институтов и школ, стали своего рода догматическими
символами, вызывавшими отторжение у образованных людей
именно в силу косности подходов к ним. Литература и драма утратили революционный
порыв; идея строительства будущего свелась опять-таки к нескольким
догматам; проповедовался аскетизм, культ самоотречения и жертвенности,
резко контрастировавший с реальной экономической и культурной
ситуацией. В этом положении возросла роль научно-фантастической и
художественно-философской литературы, а также других видов искусства,
прежде всего кинематографа, в формировании целей и задач личности, в
строительстве системы ценностей. Жестокие упущения в этом вопросе привели
к широкому провалу коммунистической пропаганды на фронте массовой
культуры. Между тем, именно коммунистической фантастике, коммунистической
футурологии мы во многом обязаны тем множеством молодых
людей и людей средних лет, которые, несмотря на масштабную травлю идей
и их носителей, всё ещё продолжают отдавать свои силы и труд, а подчас и
свободу, и жизни на то, чтобы знамя коммунистического строительства не
упало окончательно, втоптанное в грязь ногами науськанной толпы.
