– А почему мне не быть в Европе? Я не сделал ничего постыдного.
– Об, ты продал нас в Турции. Я долго ждал, чтобы расплатиться с тобой за это.
– Черта с два, ничего подобного, – возразил я. – В тот день я увидел в аэропорту Яросика, повернулся и ушел. У меня не было возможности предупредить тебя или Найджела.
– А я слышал по-другому. Ты подставил нас. Продал Яросику и туркам.
– Это неправда. Когда я вернулся в Париж, я сделал все, что мог. Нанимал адвокатов, организовывал взятки…
– Велико дело, – фыркнул Жан-Клод, скривив губы в характерной ухмылке. – Сколько тебе заплатили турки?
– Если бы я это сделал, разве я бы сидел сейчас здесь? Ведь я не сопротивлялся, когда шел на встречу с тобой, – убеждал я его. – Спроси у Этьенна.
Этьенн в подтверждение кивнул.
– Мы взяли такси, и там была собака…
Жан-Клод жестом велел ему молчать.
– Какого черта, откуда мне знать, почему ты сейчас здесь? Может, у тебя еще больше поехала крыша, чем обычно?
– Говорю тебе, я не подставлял тебя и Найджела. Я сижу здесь перед тобой и говорю все как было. Если ты мне не веришь, тут уж я ничего не могу поделать. Тебе решать, Жан-Клод.
Он уставился на меня и долго не отводил глаз. Наконец проговорил:
– Проклятие, Об, ты поставил меня в дурацкое положение. Все знают, что ты нас продал, и все ждут, когда я отомщу. Теперь ты пытаешься сыграть на моей симпатии к тебе. Из этого ничего не выйдет, Об.
– Ты так думаешь?
– Да, именно так я думаю.
– Ну и прекрасно, – согласился я. – Тогда убей меня, если ты так решил, только прекрати эту смертельно скучную бодягу.
– Все тот же прежний Об, – он чуть улыбнулся.
Я тоже чуть улыбнулся. Я был тем же прежним Хобом. Но теперь я лучше знал себя.
– Что это за история о том, что ты ищешь Алекса?
– Мне нужно найти его для клиента. Я пытался разыскать тебя и Найджела. Я хочу, чтобы в этом деле вы работали со мной.
– Это правда, Об? Ты серьезно хочешь, чтобы мы работали с тобой?
– Ты знаешь мое правило, – начал я. – Все мои старые друзья – часть моей организации. Когда вы помогаете мне в деле, вы получаете часть гонорара. Конечно, до тех пор, пока не убьете меня. Тогда все меняется.
– Там и вправду есть какие-то деньги? – спросил Жан-Клод.
Я сел поудобнее и приготовился к небольшой приятной беседе. Как только он заговорил о деньгах, немедленная опасность миновала.
