Дамблдор взял Гарри за руку, они оба опустились лицами в каменный кубок и увидели, как глаза Трелони невозможно расширяются и в них поселяется пустота, и как она начинает говорить чужим голосом. К ужасу Гарри, стихотворение почти слово в слово соответствовало тому, которое он выучил наизусть, хотя там и были некоторые отличия, а так же пару пропущенных Невиллом строк.
Как отметит отмеченный девятнадцатый год,
Темный Лорд долгожданный триумф обретёт.
И как только обещанный смерти умрёт,
Темный Лорд себе славу навеки вернёт.
Сотню долгих веков будет править землёй
С ратью верных солдат под железной рукой
И на верную гибель всех тех обречёт,
У кого кровь нечистая в жилах течёт.
Но надежды остался единственный луч –
То знак молнии в мраке злокозненных туч,
Ибо жив он покуда, то тьму поразить
Есть надежда, но силы две надо скрестить.
Но сначала он должен ночь пережить
И долги все свои с лихвой оплатить.
Заверши ритуал, чтоб заклятья из тех,
Что не вымолвить вслух, как чудовищный грех,
И познанья из тех, что древнее земли,
Передать его новому дню бы смогли.
Ключ – в Cambiare, иначе пойми навсегда,
Сгинут напрочь тогда небеса и вода.
Но не звуком заклятья ты зло обречёшь,
А лишь в честном желанье победу найдёшь
С тем, кем, ненавидя, спасен был не раз,
Кто Темному Лорду знаком без прикрас.
Будет воля его над землей тяготеть,
Если силе двойной его не одолеть.
Сибил Трелони повторила пророчество три раза подряд, в то время как за окном башни бушевала гроза и сверкали белым вспышки молнии. Из безвольно раскрывшегося рта провидицы стекала слюна, руки, которыми она обычно так бурно жестикулировала, свисали как плети, а сама она выглядела совершенно безумной.
Безумной или что-то вроде того.
Повторив ужасное стихотворение трижды, она вдруг резко изменилась и поинтересовалась у Невилла, не желает ли он чаю. Вот и все. Гарри почувствовал, как рука директора потянул его из думосброса, и они вернулись в роскошный кабинет Дамблдора, и директор уже добродушно спрашивал: – Хочешь ли ты взглянуть на это снова, Гарри? Возможно, самостоятельно?
– Тьфу! Нет. Спасибо, – выдавил Гарри, обхватив плечи руками и дрожа всем телом.
Взмахом палочки директор усилил пламя огня в камине и повернулся к Невиллу.
– С твоего позволения, я ненадолго оставлю воспоминание у себя.
– Да, конечно, – простонал Невилл. – Если честно, я бы вообще прекрасно без него обошелся.
– О, мне очень жаль, – пробормотал Дамблдор, с увлеченно рассматривая потолок. – Но это было бы не совсем... мудро, мой мальчик. Если ты вспомнишь своих родителей, то, осмелюсь надеяться, поймешь мое беспокойство.
