Наконец 11 октября 1853 г. Франц Иосиф спешит к своей невесте. Мимоходом он наносит визит королю в Мюнхене, после чего направляется в Поссенхофен, чтобы обнять Зизи. Франц Иосиф наверху блаженства, смотреть на него — одно удовольствие. Он веселится, совершенно забыв о своём высоком положении. Он на равных играет с младшими братьями и сёстрами своей невесты, словно со своими сверстниками. Зизи он находит ещё красивее и очаровательнее, если это только возможно; она держится гораздо естественнее и увереннее, чем тогда в Ишле. Он видит Зизи на лошади, приходит в восхищение и совершенно забывает о настоятельной просьбе своей матери к герцогине — не позволять хрупкой Зизи чрезмерно увлекаться верховой ездой. Однако девочку, которая самозабвенно предаётся этому занятию, всё равно не удержать. Франц Иосиф с восторгом расхваливает матери свою невесту. «Теперь и зубы у неё совершенно белые», — защищает он Зизи.
Навестив герцогскую семью, император 15 октября возвращается в Мюнхен. В честь дня рождения королевы Марии там устраивается большой парад. Вечером в придворном театре дают праздничное представление. Руководство театра, не отличающееся особым тактом, приготовило оперу «Вильгельм Телль», где образ австрийского правителя Гесолера противопоставляется свободному, благородному швейцарцу. Король обратил на это внимание, запретил «Телля» и повелел поставить другую оперу... Но что же выбирают теперь? «Катарину Корнаро» Лажнера, главного дирижёра Баварии. И тут попадают из огня да в полымя, потому что глазам августейших жениха и невесты, которым вся Бавария спешила выразить свой восторг, предстала опера, начинавшаяся с расторжения торжественной помолвки и завершающаяся страданиями умирающего короля! Когда новобрачные появляются в ложе, их оглушают нескончаемые проявления восторга. От испуга Зизи буквально отшатывается, находясь в центре внимания, она чувствует себя такой бесконечно удручённой и смущённой, что у всех, кто её знает, вызывает едва ли не сочувствие.
Последующие дни заполнены придворными празднествами. Во время танцев в большом зале резиденции Зизи очаровывает всех мужчин. В полном недоумении они задают друг другу вопрос, как могло случиться, что жемчужина такой красоты и очарования до сих пор оставалась в тени. Сама Зизи не испытывает подобного восторга. А представление дипломатов нагоняет на неё безмерную тоску и смущение. Неодобрительно относится ко всему этому лишь прусский посланник. «Визит императора Франца Иосифа, — пишет он, — вызвал в Мюнхене подлинный взрыв воодушевления. Уже предпринимается попытка воспользоваться им в ущерб дружбе с Пруссией». Дипломат жалуется на окружение императора Франца Иосифа, которое ущемляет самолюбие баварцев. Особенно на генерала графа Грюнне. Пруссак прав, у Зизи тоже не осталось приятного впечатления от генерала-адъютанта её жениха. Граф на неё поглядывает довольно свысока, иронично, а это как раз то, чего она совершенно не выносит.
