— Адептка, руны подсказали, что у вас сложная жизненная ситуация. — Преподаватель загадочно умолкает и скорбно поджимает губы.
Мое сердце сдавливает холодная рука тревоги.
Я права! Он здесь, чтобы рассказать остальную часть предсказания. И почему-то ничего хорошего уже не жду: мою «сложную жизненную ситуацию» использует себе во благо не один человек. Тетя, ирдийский шпион, Совкина, мэтр гильдий…
— Я могу и хочу вам помочь, — наконец продолжает Тиданк. — Вы не сдадите сами зачет по рунологии, а ведь в следующем семестре предмет посложнее — исцеление рунами.
Вместе с облегчением испытываю острое желание засмеяться. Что за бред? Я сдаю экзамен, который по силам не всякому третьекурснику, а он говорит о незачете по рунам?!
Как все-таки сильно пройденные испытания поднимают самооценку! Еще две недели назад я бы стушевалась, поверила бы ему… но не сейчас.
Нет, я не настолько безнадежна, как он говорит. Да и учусь я не на ведическом, а на факультете целителей, травников и зельеваров. И руны здесь по большому счету не важны. Не поставит зачет — буду требовать пересдачи в присутствии других преподавателей.
Так решительно думаю, пока Тиданк печально перечисляет, почему я полная бездарь по его предмету.
А затем он говорит то, ради чего все и затевалось:
— Но я, так и быть, готов подтянуть вас. Начнем дополнительные занятия этим вечером. Мой дом находится на Звездной улице, одиннадцатый, запишите, чтобы не забыть.
Преподаватель говорит адрес скучным голосом, но при этом напряженно, оценивающе смотрит в глаза.
— Благодарю за помощь, — сильно волнуюсь, и мои ногти впиваются в ладони, — но я не приду.
Он усмехается и вкрадчиво угрожает:
— Тогда вы не сдадите зачет.
Возмущение заполняет изнутри, мешая свободно дышать и говорить.
— Вам — возможно. Но еще есть комиссия.
— Комиссия? — Рунолог презрительно смеется. — Мое слово против твоего? Не смеши меня, девочка!
Я хочу напомнить о вездесущем Оке, но не успеваю.
— И мое. Уж моему-то слову поверят, искусник?
От ледяного тона Каррая сводит зубы. Он стоит на пороге, скрестив руки на груди. Желваки играют на скулах.
И хотя его убийственный взгляд обращен на рунолога, мне не по себе. Умом понимаю, что глупость, и все-таки опасаюсь, что решит, будто это я подтолкнула Тиданка сделать двусмысленное предложение. Что подумает, будто я его спровоцировала… Ох, и почему он не закрыл дверь?! Каррай прошел бы мимо!
— Искусник Каррай, вы все не так поняли! — Рунолог бледен, как молоко, с которого собрали сливки.
