— Хорошо, — согласился Калезиан, облизнув пересохшие губы, и прикрыл руками голову, защищаясь от солнечных лучей. — Я все тебе расскажу.
Калезиан на секунду умолк, отчаянно ища выхода, но не находил его. Он опять облизал губы.
— Начинай! — воскликнул Лозини.
Отверстие пистолета неумолимо смотрело на Калезиана.
“Этот мерзавец, может, и состарился, но с ним еще далеко не все покончено...”, — подумал Калезиан.
— Это Эрни, — наконец произнес он. — Эрни Дюлар.
Лозини немного расслабился. Дуло пистолета было теперь направлено на лицо Калезиана. Однако выражение глаз Лозини потеряло свою ледяную враждебность. Он побледнел.
— Это должно было случиться. Ал, — продолжал Калезиан. — И ты понимаешь, что и я должен был сделать свой выбор.
Лозини ничего не возразил.
— Фактически, — продолжал Калезиан, — ты знаешь, откуда я приехал. Я летал к одному парню в Чикаго. Эрни готовит поле деятельности заранее и хочет знать, не будет ли высшее руководство против, не будет ли проблем, крови и войны, а просто — смена у руля.
Лозини проговорил упавшим голосом:
— К какому парню? Какому парню в Чикаго?
— К Каллигану.
Лозини кивнул:
— Так, и он не возражал?
— А зачем ему это?
— Конечно, — согласился Лозини, подумав. Потом он нахмурился и сказал:
— Докажи мне, что это Эрни!
Калезиан вздрогнул:
— Как?
— Позвони ему! Пошли: мы зайдем в квартиру, и ты позвонишь ему. А я послушаю, что он тебе скажет.
— А! Согласен. Почему бы нет! Ты, возможно, думаешь, что на самом деле это Датч и я пытаюсь прикрыть его? Сейчас я позвоню — и ты сам во всем убедишься.
Калезиан сделал вид, что хочет открыть портфель, все это время лежащий у него на коленях, но потом передумал, сказав:
— Подожди минуту, у меня есть что-то более убедительное! В этом портфеле письмо Эрни к Каллигану. Ты сможешь прочесть его.
Калезиан медленно приподнял портфель, щелкнул замками и стал открывать.
Лозини, нахмурившись, внимательно следил за ним.
— Письмо... вот оно! — сказал Калезиан. Потом резко выпрямился, в его руке был пистолет. У Калезиана не было времени поставить глушитель, но на высоте восьмого этажа...
Калезиан выстрелил, потом бросился вперед, чтобы помешать телу упасть через балюстраду. Он уложил старого Лозини на пол, вырвал из его руки пистолет и бросил в шезлонг.
Затем Калезиан вбежал в квартиру, вскочил в спальню. Шкаф для белья стоял около двери в ванную. Он достал пластиковую простыню-скатерть, которой всегда пользовался на пикниках, и вернулся на балкон. Расстелив скатерть на полу, быстро завернул в нее труп Лозини.
