— Почему вы в этом так уверены, Гаролд?
— Секунду! — вмешался Паркер. — Я здесь ни с кем не знаком. — Повернувшись, он обежал взглядом собравшихся и указал пальцем на Фарана: — Только с вами.
Фаран слегка улыбнулся и кивнул.
Человек, утверждавший, что О’Хара должен был иметь деньги, сказал:
— Я Тэд Савелли, помощник мистера Лозини. Паркер поклонился Савелли и повернулся к толстяку, приехавшему вместе с Лозини в черном “олдсмобиле”, он и сидящим производил то же впечатление вялой туши, что и в движении.
— А вы? — спросил Паркер. Вместо него ответил Лозини:
— Это Джек Валтер, мой личный адвокат.
— Личный?
Пошевелившись в кресле всей своей огромной массой и безуспешно пытаясь воинственно скрестить руки, Валтер объяснил:
— Не только адвокат. Я занимаюсь и коммерческими вопросами.
— Больше, чем ты хочешь, — возразил Лозини, — и... меньше, чем я хотел бы!
Валтер улыбнулся, кивнул и снова принял присущее ему вялое выражение. По всей вероятности, тяжеловесность и неловкость Валтера были чисто физическими, внешними, в то время как острый взгляд выдавал его ум и сообразительность.
Возраст следующего из сидящих, на которого перевел взгляд Паркер, приближался к пятидесяти. Он производил впечатление внезапно похудевшего человека, о чем свидетельствовали глубокие морщины на его лице. Было очевидно, что раньше он был довольно упитанным.
— Нат Симс, — представился он, вставая и улыбаясь, и протянул Паркеру довольно крепкую руку. — Я эксперт-бухгалтер Ала Лозини. Но у меня есть еще и другие обязанности.
“Бухгалтер? Хорошо. Ал? Это значит имя Лозини”, — решил Паркер.
Он крепко пожал протянутую руку и повернулся к Калезиану:
— Мы уже виделись в лифте.
— Ну да, — Калезиан снова улыбнулся. — И вы меня сразу вычислили.
— Чем вы занимаетесь в полиции? — бесцеремонно поинтересовался Паркер.
Улыбка Калезиана стала более насмешливой, когда он ответил:
— Я инспектор первого класса. Состою в бригаде по борьбе с гангстерами.
Повернувшись к Лозини, Паркер спросил:
— Самый высокопоставленный среди ваших полицейских?
— Более высокопоставленных нет, — ответил Лозини, явно желая польстить Калезиану.
Калезиан весело, показывая, что он нисколько не обижен, объяснил:
— Верно, для них я самый высокопоставленный.
— К чему вы все это ведете, Паркер?
Паркер обратился к Калезиану.
— Не к вам ли должен был обратиться О’Хара?
Наступило неловкое молчание, каждый обдумывал то, что сказал Паркер. Улыбка Калезиана слегка погасла.
— Я предпочитаю действовать более достойно, — сказал он после паузы.
