— А как оно называется? — допытывался Дима.
— Это вы сами узнаете, когда вернётесь в школу, а пока назовём его «мухоедом». Так, что ли?
Дедушка достал котелок, вырвал вместе с мохом растение и уложил его на дно. А чтобы оно не завяло, сбрызнул мох водой, и путешественники тронулись дальше.
— Возьмем его на пасеку. Вы понаблюдаете за ним, узнаете, как оно живёт.
А день был удивительно хорош. Солнце обливало всё жаркими лучами, но зноя не чувствовалось, дышалось легко.
Ребята с дедом скоро оказались на краю берёзовой рощи, сбегавшей к лугу по склонам холма.
У старой сгорбленной берёзы дедушка остановился. Он внимательно осмотрел реку, извилистой лентой протекавшую по дну долины, беглым взглядом прощупал белоствольную рощу и кудрявый лес, окружающий непролазной чащей луг, и довольным тоном заключил:
— Место вроде подходящее!..
Он опробовал сапогом горбатые корни берёзы, торчащие из-под земли, и снял котомку.
— Сходи, Витя, по воду, — сказал дедушка, выкладывая мухоеда из котелка.
— Обед будем варить, да?.. — хватая котелок, спросил тот и бросился к реке.
— Постой, куда ты, юла, родник вот тут рядом.
Витя на ходу круто повернул влево и оглянулся: родник оказался с другой стороны.
Скоро вспыхнул маленький костёр…
— Мы сейчас такое кушанье приготовим, всем на удивленье, — говорил дедушка, вешая котелок с водою на вбитый в землю таган.
Витя и Дима суетились: таскали дрова, поправляли огонь. Сколько времени они мечтали о костре!
— Вы, кочегары, поменьше подкладывайте, — предупредил их дедушка. — Вишь, как солнце печёт, долго ли до пожара. Беды не оберёшься!
В котелке бушевала вода. Дедушка достал из котомки сумку с солью и всю, примерно с полкилограмма, высыпал в котелок.
У Вити от удивления округлились глаза. Он наклонился к сидящему у костра Диме и шепнул на ухо:
— Вместо пшена засыпал соли!
А вода продолжала кипеть, и под пеной не видно было, что варится. Дедушка запуская глубоко ложку медленно помешивал, а сам нет-нет да и посмотрит на ребят.
— Дедушка, а ты попробуй, каша-то не солёная, — сказал Витя, зажимая рот, чтобы не рассмеяться.
— Не может быть, — и дедушка, поднеся к губам ложку, громко потянул в себя содержимое. — В меру, внучек, и, кажись, готово, — добавил, он, аппетитно причмокивая губами.
Витя и Дима разразились громким смехом.
— Ещё, ещё попробуй, — приставали они.
— Зря смеётесь, кушанье — на славу!
— Какое же это кушанье из одной соли и кто его есть будет?!
