— Простите, госпожа Римма, — смущенно потупив глазки, вошли Молли, — Я так перед вами виновата.
— Ох — хо — хой, — потерла я виски, — Успокойся, Молли. Ни в чем ты не виновата. Мэр ведь сам за тобой увязался, да?
— Да, госпожа Римма.
— Вот же… странный человек.
— Да — а, — протянула девочка, — Очень странный. Как он мог подумать о вас такое?
— Уж это точно, — хмыкнула и сползла с постели, — Поможешь мне одеться? Мои волосы это сущее наказание.
— Но они же та — акие красивые?!
— Спасибо, Молли, — улыбнулась я ей, — Но они постоянно за что‑нибудь цепляются.
— Я вам помогу.
Я сказала правду, несмотря на роскошный вид, волосы Ринари имеют неприятную особенность цеплять за все, что ни попадя и сильно усложняют процесс одевания, тем более со сна они всегда всклоченные и мне предстоит их еще усмирить, прежде чем появиться в холе гостиницы.
— И, что на него нашло? — бурчала я, натягивая одежки и витая в своих облаках, — Бред какой‑то! Молли.
— Да, госпожа Римма.
— Как считаешь, может у меня такой — подчеркнула я, — быть любовник? — и внимательно посмотрела на себя в зеркало, но в нем отражалась не я, а злая и не выспавшаяся взлохмаченная длинноносая особа с оттопыренной губой.
Молли замялась и опустила взгляд.
— Не бойся, говори, я не обижусь. Я знаю, что моя внешность многих отталкивает, а кого‑то и пугает. Просто хочу понять, как можно было подумать, что у меня может быть любовник?
Девочка вздохнула и тихо промямлила:
— Моя мама говорит, что некоторых мужчин привлекают необычные женщины.
— Значит, все‑таки экзотика, — скривилась я, и отражение сестры Дилана стало еще неприятнее.
— Но господину Перссону вы тоже нравитесь, — от чего‑то засмущалась горничная, — Он тоже говорит, что вы необычная. Некрасивая, но умная. А Олеф говорит, что с вами легко общаться, хотя вы и богатая.
Я озадаченно приподняла брови и ухмыльнулась:
— Ну, спасибо тебе на добром слове.
Молли подняла взгляд, и зрачки у нее немного расширились.
— Ой, а когда вы так улыбаетесь, вы совсем другой человек. У вас даже глаза другие.
— Какие — другие? — дернулась я и чуть ли ни носом уткнулась в зеркальную поверхность.
И правда, из зеркала на меня взглянули совсем не мутно — серые, а светло — карие с зеленым ободком — мои собственные глаза. Ой — ей, как же я раньше этого не замечала?! Или раньше этого не было?
— М — м, да, — настороженно глянула я на Молли.
— Простите, — отшатнулась та.
— Расслабься, не трону я тебя. Спасибо за помощь.
