— Присядь, призванная.
Я послушно села на предложенный Валко табурет, сам же он остался стоять.
— Это правда? — заговорила королева, и голос ее при этом немного дрожал, — Она полюбила?
Я стушевалась. Как‑то не люблю я говорить о чужих чувствах. Не благодарное это дело, можно и ошибиться.
— Как мне кажется, да. Тень‑то ее точно любит. Боготворит прямо.
Сейда снова закрыла глаза, и губы ее дрогнули в едва зарождающейся улыбке.
— Слава Светлому, — забормотала она, — В ней нет тьмы. Слава Светлому.
— Кх — м, — кашлянула в кулак, напоминая о своем присутствии.
Глаза ее тут же распахнулись, но в них я не увидела той настороженности, которая возникла, когда она поняла, что Тень это живой морок.
— Это хорошая новость, — пояснила она свое поведение.
От вида её счастливого лица, у меня даже зубы свело. Мой, Тень. Мой мальчик. Два дня. Как же так!? А Улла? Что будет с ней? Их первая любовь. Их чувства! Как же так?! Это несправедливо!
— В каком месте?! — рыкнула я, выпрямляя спину, и становясь не Риммой и не Ринари, а королевой Ритой: — У моей Тени всего два дня жизни. Слишком много, чтобы умереть, но еще меньше, чтобы жить. У Уллы, за которую вы так радуетесь, впереди только слезы. Смерть любимого, смерть родного человека. Что в этом хорошего? Чему здесь можно радоваться?
От холодной ярости в моих словах, Сейда отшатнулась. Она взглянула на хранителя за моим плечом и отчего‑то смутилась. Тогда я краем глаза посмотрела на него и увидела, что Валко смотрит на королеву и укоризненно качает головой. Сейда недовольно поджала губы, и стала похожа на ту, какой являлась нам с Тенью в гостинице.
— Призванная, ты не забыла, с кем говоришь?
— С зеркалом, — жестко припечатала я ее.
— Призванная, — мужская рука невесомо коснулась моего плеча, — не надо. И вы, Ваше Величество, будьте терпимее, эта девушка единственная наша надежда.
— На что? — насторожилась я, — Надежда на что?
— Остановить ритуал, — помрачнела Сейда, — Кто‑то снова пытается соединить силы снежных.
— А поподробнее.
Женщина нахмурилась, но Валко подтолкнул ее к диалогу.
— Я уже рассказал призванной, как Лаира восстановила дьявольское зеркало, и она уже знает об участи похищенных детей.
— Лаира, — печально выдохнула Сейда.
В ее синих глазах появилась такая тоска, что стало больно, и я спросила:
— Что вас связывает?
Сейда удивленно приподняла светлые брови.
— Она моя сестра.
А взгляд прямой, ждущий — поверю я или нет. Не поверила, и раздраженно поджала губы.
