— А какие, я извиняюсь, правила в этой игре? — решил исправить неловкость Афанасий.
— Все очень просто: вот три наперстка, и всего один шарик. — Гульчатай начала ловко вращать наперстки и перекатывать между ними шарик. — Кручу верчу, запутать хочу… Под каким наперстком шарик?
— Под этим, — наугад выпалил Афоня.
— Оба-на, — кафтан долой. Шарик вот здесь. — Гюльчатай ловко сдернула зипун с обалдевшего Афанасия.
— Кручу, верчу… — Одним словом буквально через пять минут наш герой уже сидел в одних портках, скукожившись, как птица на дожде.
— А сейчас, под каким наперстком шарик? — соблазнительно изогнулась обольстительница. — Ух, ты, угадал. Снимать мне кроме плавок нечего, но игра есть игра. — Гуля подняла ноги вверх, одно ловкое и явно отработанное движение и трусики спикировали в дальний угол каюты.
Наш герой закрыл глаза рукой. В это время его портки предательски оттопырились. Афоня молниеносно прикрыл причинное место руками. Девица же наоборот, впилась своим взглядом в бугорок на афонином исподнем, однако руки ее все также ловко накручивали наперстки, перекатывая шарик из одного в другой, голос стал прерывистым и томным.
— Кручу, ох, верчу… Где, где мой шарик? Афонюшка, ну же, ну… Не угадал. Снимай же порки, мой родной… мой богатырь… я проиграла…
— А как же Синд…
— Будет твоим братом… молочным.
Афоня вышел на палубу, когда горизонт уже полыхал пламенем зари. Таким же пламенем пылали щеки молодца и не только щеки. Не меньший пожар с непривычки буйствовал в штанах, однако это уже был уверенный пожар утомившегося от любви мужчины.
— Оприходовал? — раздался с капитанского мостика голос Синдбада. — Да не переживай, я не ревную. Надоела она мне, поверишь, уже пятый угол от нее ищу. А она прицепилась, а как отвадить, ума не приложу. Вот думаю, может сейчас ворваться да сцену ревности закатить, мол, я все видел, изменщица коварная, и как ваш Стенька за борт ее швырануть, вот и весь развод. Как тебе планчик? А?
Афоня смущенно пожал плечами.
— А с другой стороны, — продолжил соображать вслух капитан. — Она же царских кровей, стерва. И папашка ее очень влиятельный на Востоке политик, визирь по-нашему. Она же явно ему сказала, что со мной в круиз по морю ушла. Да и корабль этот я у ее отца в аренду взял, чтобы подвиги совершать. Вернись я без нее, мне допрос с пристрастием и башку долой, за киднепинг. Афоня, да расслабься ты! Даже не представляешь, как ты мне облегчишь жизнь, если примешь на себя половой удар этой похотливой сучки. Я не в обиде, я даже очень этому рад, так как затрахала она меня, чувствую последние мужские силы она из меня выпьет. А тебе, как туристу, эта экзотика очень даже путешествие украсит и будет о чем поведать в отчете за командировку.
