.
Что касается семейного наследования, то у мастера ужаса эта идея подавалась в соответствии с законом жанра, можно даже сказать, что она была несколько завуалирована. Тем не менее: сюжетной линией ряда произведений Лавкрафта (и его соавтора-продолжателя Августа Дерлета) служит ситуация, когда главный герой получает наследство от своего дальнего родственника - и как правило, родственник этот связан с колдовским искусством. Наследник же постепенно - иногда добровольно, а иногда и сопротивляясь всеми силами, - также "ввязывается" в колдовство, что и приводит к трагическому и ужасному финалу. В некоторых произведениях ситуация еще более коварная: душа умершего предка пытается захватить "оболочку" своего потомка, чтобы продолжить таким образом свое материалистическое существование и завершить незаконченные дела - к таким произведениям относится один из ранних рассказов Лавкрафта - "Фамильный склеп" (1917), а также произведение, созданное в период расцвета его творчества - роман "История Чарльза Декстера Варда" (1927-1928), сюда же можно отнести и поздний рассказ "Тварь на пороге" (1933). И, что интересно, практически во всех случаях (т. е. рассказах) наследникам ничего, кроме слухов и сплетен не известно о том, от кого им досталось роковое наследство. Так же и с самим Лавкрафтом: по его собственному признанию, он ничего не знал о своем отце. Добавим еще один факт: Лавкрафт (так же, как и Майринк, между прочим) принадлежит к тому разряду писателей, которые переносят на своих литературных героев себя самого, свои черты и мысли - во многих его "обреченных наследниках" угадывается он сам. Итак, снова: "Подчинись закону, который ты сам издал".
Вернемся к поставленному вопросу: позволяют ли эти обобщения вывести нам некую закономерность? Конечно, количество рассмотренных случаев не особенно располагает к этому - но мы ведь все-таки занимаемся не сухой статистикой, не экспериментальными исследованиями, - теоретические толкования - так скромно назовем свои изыскания. И потом, уровень творчества рассматриваемых личностей, их, так сказать, "арт-рейтинг", с лихвой компенсирует недостаток нашей теории с точки зрения количества. Более того, мы уверены, что дело не ограничивается только случаями Ницше, Майринка и Лавкрафта, - мы рассмотрели только близких лично нам авторов. Если же все-таки заняться "статистикой", то примеров должно набраться предостаточно.
Впрочем, ко всем выше названным общим чертам, что объединяют рассмотренные случаи, следует отнести еще одну, имеющую немаловажное, а быть может, и доминирующее значение. Мы говорим о трансцендентной подоплеке творчества, и как следствие - жизненного пути каждого из философов (данное определение - философ - может быть отнесено и к Лавкрафту). Трансцендентная, "потусторонняя" подоплека должна быть достаточно очевидна, даже в случае Ницше - "атеистом" и "материалистом" его может назвать разве что человек, никогда не читавший его произведений и не думавший над ними: слишком часто произносит Ницше слово "дух". Именно этот трансцендентный, едва ли не мистический акцент и приводит к неизбежной реализации "Подчинись закону, который ты сам издал". Определенно, Ницше, Майринк и Лавкрафт "ходили под роком", - и они чувствовали его, они шли за ним, они, собственно, были им. (Вывод: хотите прожить "нормально" - так и будьте нормальными.)
