– Уже приказ об увольнении готов. Афонина секретарша нашептала.
Афоня – это прозвище нашего главного. Не знаю почему, задолго до моего прихода так его звали.
– Мда-а. Оперативно.
– Жаль, что так вышло. Моя вина.
– Нифига себе! Ты его ещё и жалеешь!
– Он псих, ему лечиться надо. Не переживай, Вень.
– Нет, я виноват. Я его спровоцировал.
– Меня́ там не было.
– Да уж, если бы ты там был, его бы не уволили, а вперёд ногами вынесли.
– Сто процентов.
– О! Наташа! Привет! Мы уже взяли твой листик, держи. Девчонки сейчас к гинекологу, после Нади пойдёшь. А мы, тогда, к неврологу с Лёней, займём вам очередь, подходите скорей.
Я разомлела, глядя любимому в след. Какой он ласковый, заботливый. И какой красивый сегодня. Бледноватое сосредоточенное лицо обрамляют тугие бронзовые кудри – ослепительно; как бы он снова на них не покусился. Танюшка бросилась мне на шею и горячо зашептала в ухо:
– Прохорова с работы попёрли, прикинь? Венька расстроился, себя обвиняет. Я говорю, «нифиига себе», да? Он его чуть не прибил.
– У тебя-то никаких неприятностей?
– Не, чего мне сделается?
– Мало ли. Меня сегодня с утра огорошили, говорят, в процедурку поставят.
– А, ну нет, не в мою. Мож в декрет кто уходит, я не в курсе. Ёлки! Я тампон забыла вытащить. У тебя прокладки нет? Надь, у вас нет прокладки? Ладно, побегу, достану, а то неудобно.
– Перестань, – отмахнулась Надя, – никто тебя осматривать не будет, больно ей надо. Скажешь, что месячные и всё. Иди так, а то очередь пропустим.
Я мучительно стала соображать, а у меня-то когда в последний раз было? Люди как-то записывают, замечают, я в этом смысле как трава расту. Пришло – переживём. А когда там, что, понятия не имею.
Гинеколог, пожилая женщина, не помню имени-отчества, спрашивает, как мне показалось, с иронией:
– Половую жизнь ведёте?
Чуть по привычке не отчеканила «нет». Вовремя спохватилась, ответила утвердительно. Но она приметила мою заминку:
– Что это вы, девушка, как будто сомневаетесь. Есть мужчина, или нет?
– Есть.
– Один? Постоянный?
– Да, конечно.
– Предохраняетесь?
Я пожала плечами.
– Месячные когда последний раз были?
– Не помню.
– Ох, господи. Ну, иди на кресло, я тебя посмотрю.
Раньше меня, как девственницу, зеркалом не смотрели. Писали в карте «половую жизнь отрицает» и всё. Я ещё всегда обижалась, это «отрицает» очень уж смахивало на «врёт». Жутко неприятно и даже больно. Лучше б продолжала отрицать.
– Мда-а, девушка. Не замужем?
– Нет.
– Мужчина-то хоть порядочный? Иди туда, на кушетку, УЗИ сделаю.
