Правильное дыхание [Книга 1] | страница 21

Минут через 20 после начала урока лист почти исписан, завуч забирает его себе, что–то на нем пишет и отдает обратно.

СН: — Последний вопрос, Ольга Пална. Вот эту теорему как будете доказывать?

Для любого натурального n > 2 уравнение a^>n + b^>n = c^{>n н}е имеет натуральных решений a, b и c.

«Ах, вот так вот, да? Только что–то мне, несмотря на весь ваш пуленепробиваемый вид, не верится, что вы меня действительно собрались таким образом засыпать».

О: — (тянет время, копируя расстановку завуча) Как я ее буду доказывать? Ну, как буду доказывать — ага. Сергей Николаевич. Для того, чтобы доказать эту теорему, мне потребуется, во–первых, полное освобождение от школьных занятий. Во–вторых, полное же финансовое обеспечение. В-третьих, срок, скажем, в два года, в течение которых я не буду заниматься ни чем другим. Вот так я ее и буду доказывать.

«Поджал губы — но, возможно, это он так улыбается. Крыть однако нечем… Надо же, и правда, не собирается заваливать. Но черт, черт, тогда ему самому как–то придется защищать меня от этих теток, а как? При моей долбаной репутации, они ж сразу сделают определенные выводы — учитывая дурацкую разницу полов. Вот почему он не тетенька? Не всем же быть такими мерзавками. Перематываем, чем он там еще интересуется?»

СН: — Когда был подписан Версальский мирный договор?

«Да, он же еще и историк по совместительству».

О: — В 1919-ом году. «Сейчас как пить дать попросит назвать все подписавшие страны».

1. Страны–участники?

2. До конца урока будет перечислять, с нее станется.

СН: — Какому месяцу современного календаря соответствует термидор?

«Ну, не больно и хотелось».

О: — Середине июля до середины августа.

Далее минут пять в том же духе, вплоть до:

СН: — Как звали основателя ордена иезуитов?

О: — Лойола.

СН: — А полностью?

Перед Олиными глазами тут же возникает любимый, хоть и не очень благонадежный источник — такое из головы не вылетит.

О: — Иниго Лопес Игнатио ди Лойола.

СН: — Кратко охарактеризуйте задачи ордена.

Чтоб далеко не ходить, Оля принимается цитировать все тот же источник, попутно редактируя цветистую сказовость оригинала.

1. Этот текст мне смутно знаком.

2. А!

СН: — Достаточно, а как звали иезуита, отравившего мать Бернардито?

1. То есть, черт, мать не Бернардито, а…

О: — Отец Фульвио. То есть, отец Бенедикт! А! Нет! Он же отравил Анжелику Ченни, а маму Бернардито никто не травил!.. Ой! — Оля захлопывает ладонью рот и тут же начинает смеяться. «Ну, надо же… Но такому сопернику и продуться приятно. Тем более, что счет у нас один — один. Сначала проглотил мое доказательство, а потом взял и коварно подловил — и главное, на чём! Нет — подумать только — полчаса назад начали со сволочи, 25 минут назад сволочь превратилась в хорошего человека, потом где–то там был уважительный подлец, а секунду назад… Однако все рекорды бьете, Ольга Пална, — Нет, ну а что: суррогатный отец мне уже не нужен, подходящий учитель — так я и сама обхожусь, — только влюбляться теперь и остается. Наконец–то! Нашла достойный объект для первого, как и полагается, безответного, чувства! Да и просто — жизнь–то налаживается, раз в ней есть такие люди — и это не может не радовать».