От затылка до лопаток прошила боль. Остротой боль напомнила тот радостный миг, когда стоматолог решил, что обезболивающее на мой зуб уже подействовало, и вскрыл канал с воспалённым нервом по-живому.
Перед тем как отключиться, я себя спросил, чем я умнее того парня, что нарисован на открытке с подписью “Остолоп”. Можно быть каратистом, боксёром, чемпионом боёв без правил, но если бегать по подъезду с мыслями не о том, кто может стоять за углом с монтировкой на взводе, то этой монтировкой можно получить по черепушке несмотря на все чёрные пояса, что висят в шкафу рядом с кимоно.
Когда очнулся, по глазам резанул яркий свет. Если судить по ощущениям, то меня вытащили из подземелья, усадили за стол, направили в глаза лампу-гестаповку, щёлкнули выключателем. Есть ли где на свете кайф больший?
Во рту горело, словно я разжевал горсть перца чили.
По Закону Бутерброда я свалился носом в угол, туда, где прохожие устроили отхожее место. Мне в нос разило смрадом, после которого торговка тухлой рыбой запахнет французским парфюмом. И ещё пахло кровью. Когда падал, соломки подстелить не успел, потому чуток разбил себе нос.
Открылась подъездная дверь. На пороге появилась новенькая квартирантка с сыном, которому на вид я бы дал годика три. Зато мозги у пацанёнка варили на все десять.
Пацанёнок указал на меня пальцем, улыбнулся.
– Мама, дядя убитый!
Я представил, как я выглядел. Раз уж ребёнок признал во мне труп…
Мамаша с сыном согласилась: мол, да, сынуля, дядя таки труп. Затем квартирантка хлопнулась в обморок. Пацанёнок запищал. Пришлось квартирантку спасать. Потому я и встал, иначе бы ещё повалялся, поотдыхал.
Я надавал квартирантке по щекам, ущипнул за верхнюю губу. Пацанёнок, завидев такое дело – всё же я бил его мамашу – пищать перестал, заорал.
В подъезд вошла соседка-пенсионерка. Увидела, как я, весь в крови, склонился над квартиранткой.
С моего носа на квартирантку капала кровь. Рядом орал пацанёнок…
Соседка-пенсионерка покачала головой.
– Ян, когда ты уже станешь взрослым? Ну, сколько можно валяться по подъездам и пугать мамочек побитой мордой?
Добавила что-то вроде того, что встретить меня без синяков сложнее, чем жирафа с короткой шеей. Затем приказала мне выйти проветриться.
К тому времени квартирантка очнулась, села, рассмотрела на своей блузке кровь, и чуть было не грохнулась в обморок снова. Хорошо, что соседка-пенсионерка всего за секунду успела квартирантке рассказать кто я да что я, и что к моим выходкам вроде валяний по подъездам с разбитой мордой надо просто привыкнуть. Квартирантка хлопаться в обморок передумала.
