Я подкатил к “Стрелке” ровно в половине двенадцатого. У входа на пляж стояла зашарпанная “девятка”, на капоте сидело трое орлов. Возраст орлов я бы уложил в промежутке от шестнадцати до двадцати.
Я остановился в пяти метрах от “девятки”, вышел из машины. Орлы снялись с насеста, потащились ко мне. Хоть бы прихватили с собой для устрашения двухметрового качка, что ли… А то на вид такие бойцы, что аж бить жалко. Худые, немытые, помятые, глазищи краснющие, аж жуть. А уж личики у бойцов… “Морда просит кирпича”, одно слово.
В метре от меня троица остановилась. Самый длинный заговорил голосом того крутого пастуха, что приглашал меня на стрелку.
– Ты забрал у Ковылякина товар. Надо вернуть.
– И из-за этого я пёрся через весь город?
– Будет надо, попрёшься и дальше.
– Что, пацаны, придавило? Ковылякин вам сказал, что из-за меня придётся посидеть на голодном пайке?
– Остришь?
– Ага. Ковылякин пообещал расплатиться тем, что заберёте у меня?
– Смотри, какой умный. Как ты угадал? Ну, хватит трендеть. Пора дать тебе по рылу, чтобы ты понял, что пора хлебальник захлопнуть.
– Сколько можно чесать языком, травокур ты недоношенный?
Крутой пастух сжал кулаки, налил морду кровью, шагнул ко мне.
– Что ты сказал, урод?
– Ну-ка, повтори. У тебя получается так грозно, аж…
Пастух выбросил кулак вперёд. Кулак так и завис в воздухе, потому как я чуть присел и двинул пастуха под дых. Пастух зашёлся в одном длинном ике. Даже не знаю, как по научному обозвать то состояние, в котором застыл пастух. Икотой не назовёшь, потому как слово “икота” подразумевает звук не один, а несколько. Пастух же зашёлся в одном протяжном ике.
Кореша пастуха посмотрели на пострадавшего, шагнули назад. Протяжный ик пастуха перешёл, наконец, в нормальную икоту. Через несколько секунд пастуха отпустило. Всё это время кореша пастуха смотрели на меня с ненавистью, ужасом, и желанием поскорее смыться.
Пастух очнулся, обернулся, кивком призвал соратников к оружию. Троица обнажила клинки.
Вот времена пошли, а? Уже недоношенные курцы конопли, и те мнят себя серьёзными пацанами, которые знают толк в поножовщине! Ну куда это годится?
Ножички бойцам продали дерьмовенькие, но я не очень-то хотел, чтобы те три дерьмовенькие железки почесали мне печень. И ещё я понимал, что, когда орлы начнут разлетаться по сторонам, ненароком могут поцарапать мой клёвый джипчик своими погаными булавками из низкопробного железа. Потому я отбежал в сторону от джипчика метров на десять.
