– Продолжайте.
– Дверь заперта. Я пытаюсь ее открыть до тех пор, пока не отрываю ручку и не отлетаю в темноту, из которой начал свой путь.
– У сна есть периодичность?
– Нет.
– Может, сон вызывают какие-либо события?
– Доктор, в тюрьме нет событий.
– Вам страшно в этом сне?
– Нет.
– Зачем вам надо войти в эту дверь?
– Я знаю, что за ней мое спасение.
– Разгадка вашего греха?
– Да.
– Вы мечтаете о прощении?
– Я хочу знать, в чем мне каяться.
– Завтра, в два часа, господин Митчелл.
– Я приду.
Как только Рон покинул кабинет, Мартин подошел к окну. Он ждал, когда Рон выйдет из здания. Вот и он. Прямая спина, уверенная поступь. Ему некого бояться, кроме самого себя. Мартин вернулся к столу, сел за компьютер. К завтрашнему дню он должен понимать Рона лучше, чем тот понимает себя сам.
Рон потянулся и посмотрел на часы. Совсем раннее утро. В этот час в тюрьме побудка. У Рона – начало четвертого дня свободы. В тюрьму он больше не вернется. Никогда. Он успеет остановить проклятье. Теперь он не один. С ним вместе мама и Мартин Гиббс. Мама верит в него, Мартин – в себя. У них троих обязательно получится. Рон снова потянулся. Как приятно понежиться в постели. Как здорово разрешить себе понежиться в постели! Больше Рон не отдаст свою свободу, никому не отдаст, кроме Бога, если так сложится жизнь.
После очередного удовлетворенного обзора скромного уюта крохотной комнаты Рон поднялся с постели. До встречи с Мартином и него еще одно важное дело. Пока все идет, как задумано. Свой план действий Рон обдумывал семнадцать лет. Он все просчитал до шага, исключил все моменты, способные ему помешать, но встреча с матерью к двум ключевым пунктам добавила еще один. Он выполнит его сегодня. Рон пойдет к адвокату Грете Нельсон по самым тихим и безлюдным улочкам. На проспект, кишащий людьми, Рон выйдет только за пару кварталов до адвокатской конторы. В эти решающие дни Рон должен свести к минимуму свое пребывание на людях, чтобы максимально обезопасить себя от любой провоцирующей ситуации.
Рон допил кофе, достал из кармана и пересчитал деньги. Он снял их со счета, который открыли на его имя отец и мать через несколько месяцев после первого заключения в тюрьму с надеждой на другое будущее. Второй срок Рона значительно увеличил сумму вклада, и это позволило Рону действовать так, как он действовал. Рон надел черные очки. Приглушая яркость цветов, они помогали ему менее обостренно воспринимать окружающий мир. Рон вышел из гостиницы и сразу поднял глаза к небу. Синее безмолвие всегда его успокаивало, понимающее разделяя стремление к уединенности и тишине. Глубоко вдохнув, Рон решительно направился к первому проулку. Весь путь он прошел в привычно быстром темпе, глядя прямо перед собой, не позволяя себе никакой реакции на происходящее по сторонам. Только полная отстраненность поможет Рону достичь цели.
