Испанская невеста [Легенда о Габриель] | страница 53

— Габриэль, Мария! — окликнул он дочерей.

Завидев отца, обе одновременно присели и почтительно поздоровались. Одарив и первую, и вторую мягкой улыбкой, граф озабоченно заговорил:

— Пришли скверные вести с… — он запнулся так как в это мгновение Габриэль покрылась смертельной бледностью. В глазах у неё начал появляться ужас. — Нет, нет! — поспешно добавил граф, видя, что его слова неправильно поняты. — Речь вовсе не об Энрико. Я о военных действиях. Армия короля потерпела значительное поражение. Положение усугубляется появлением английского флота. Они захватили Барселону и серьёзно укрепились. Этот город очень важен во всех отношениях. Но не всё так плохо. Его величество готовит крупное наступление. Если ему удастся вернуть город, тогда чаша весов измениться в его… — граф снова не договорил. Причина состояла в собственной супруге. Она неожиданно возникла рядом с ним и, подхватив за руку, повела за собой. Едва они отошли, над ухом растерянного супруга послышались слова, полные укора.

— Никогда больше не говорите с ней о подобных вещах. Неужели вы не видели, что творилось с бедняжкой? Или вам не ведомо, с каким трепетом она относится ко всему, что имеет отношение к Энрико Саведе?

Мягко выговаривая супругу, графиня уводила его всё дальше от дочерей. А они…стояли и смотрели им вслед. Мария то и дело украдкой бросала взгляды в сторону сестры. Габриэль всё ещё выглядела чрезвычайно бледной. «Надеюсь, всё будет хорошо, — приободрила в первую очередь себя Мария. — Война же не будет длиться вечно».

Не успела эта мысль промелькнуть, как она услышала прерывистый вздох, а вслед за ним Г абриэль молча покинула её и отправилась в свою комнату. Она почувствовала непреодолимую потребность побыть наедине с собой.

Февраль 1706 года. Лагерь армии короля Испании близ Барселоны.

— Дорогая Габриэль!

Пламя светильника постоянно колебалось от порывов ветра и лишь смутно освещало большую палатку. Несколько десятков человек вперемежку лежали на земле и спали, накрывшись собственными плащами. Отдельно, за грубым деревянным столом, сидел молодой человек. Перед ним лежали письменные принадлежности. Лицо его выглядело изнеможённым и очень усталым, но с губ не сходила мягкая улыбка. Он снова макнул перо в чернила и стал писать дальше:

— Я, наверное, и это письмо сожгу, как и все предыдущие. Боле ста писем за два с половиной года.

И все сожжены. Не знаю, зачем я их пишу? Мне хочется поговорить с вами. Никогда не думал, что буду так сильно скучать по девушке, которую в своё время мечтал убить. Поделиться всем тем, что лежит у меня на душе. После каждого такого письма, я чувствую себя гораздо счастливей, хотя и затруднился бы с ответом на вопрос о причине радости, — скрип пера почти не был слышен из- за завывания ветра. — Многое из того, что происходило до войны, становится всё более далёким и туманным. В ушах постоянно звенит от грохота орудий, выстрелов и криков о помощи. Мне не раз доводилось сражаться на дуэли, но цену крови я смог понять только здесь. Не могу описать ужас, который испытываешь глядя на поле, усеянное мёртвыми телами. В пылу битвы ты ничего не видишь, кроме врага, которого надо уничтожить, но потом…ты понимаешь, что убивал, и будешь снова убивать людей, чья вина не тяжелее твоей собственной. Но самое худшее состоит в том, что мы даже не представляем, когда наступит конец этой страшной войне. За последние месяцы наша армия потерпела несколько поражений. Мы оказались в крайне незавидном положении, но и не думаем отчаиваться. Как бы то ни было, я давал присягу королю Филиппу, и буду ей верен до конца. Хотя в лагере появились и противника короля. Они ропщут и непонятно, что именно вызывает недовольство этих людей. То, что он француз по рождению, или его желание отстоять престол. Король — человек весьма решительный и делит невзгоды войны наравне со всеми. Он всегда молчалив и серьёзен, но оказавшись в тяжёлом положении, может не задумываясь принять решение. Именно его упорство и решительность довести дело до конца и вызывают моё уважение. Но достаточно о войне. Поговорим лучше о вас, Габриэль. Знаете, какой я вас представляю? Смуглой и даже обаятельной…и обязательно с малышом на руках. Верно, вы успели уже выйти замуж и родить детей. И они наверняка столь же забавны, как их собственная мать. Надеюсь, теперь вы не станете играть в карты и говорить непристойности. Такое поведение совсем вам не к лицу. Лицо…Удивительно, но я помню его так, словно мы с вами лишь вчера расстались. Особенно хорошо я помню ваш прищуренный взгляд. Вернее стрелы, которые вы испускали из–под него в мою сторону. Знаете, что вы взмахиваете руками, когда говорите… нелицеприятные слова? Нет? Могу вас уверить, что так оно и было. Этими жестами вы, вероятно, подчёркиваете свою решительность. Смешно, но всё это…мне порой очень хочется увидеть вновь. Увидеть, но не услышать. И ещё, мне хотелось бы увидеть вашу…улыбку. Настоящую, открытую…я ведь ни разу не видел вашей улыбки. Да…я не избавился от своей мечты. Часто я думаю, какой она могла бы быть? Не знаю.