Вот смотри: живут себе двое, любят друг друга, берегут... ну, ссорятся иногда. А потом один из них замечает, что его любимый человек нервничает, бывает резок, задаёт странные вопросы. Приходится уделять друзьям и подругам всё меньше внимания, одеваться скромнее, не таращиться на прогулке со своей "второй половинкой" по сторонам... И не виноват ни в чём, а виноватым себя чувствуешь... Откуда это берётся?
Я понимаю - ревновать свою девушку к мужчине или своего мужчину к другой девушке. Это нормально, это дух соперничества, это природное. И то - не совсем понятно, откуда ревность, если ты уверен в своих чувствах и чувствах любимого человека? Это что - действительно неуверенность в себе? Дружище, ты когда-нибудь кого-нибудь ревновал?
У меня никогда не возникало желание наложить на Сашку печать "моё!". Не просто повода не было, а... как бы это выразить-то не столь коряво? Я его люблю. И стараюсь делать так, чтобы ему было хорошо. А человеку хорошо, когда он себя человеком чувствует, а не вещью. Присваивают ведь только вещи... или животных... но никак не любимых людей. И почему многих так обижает, когда твоё внимание достаётся не только им? Не понимаю.
А Одуванчик... Это же чудо. Как можно вот так взять и попросить забыть про него?.. Неужели так жалко - поделиться с чудом вниманием той, кого любишь?
Наверное, я действительно ещё многого в этой жизни не понимаю.
Сидела дома. Помогала знакомой обрабатывать материал для какого-то социсследования. Пару раз выбирались с Сашей за город, купались, загорали. Ели черешню и клубнику. Лето всё-таки...
...А он был далеко-далеко. И всякий раз, как я задумывалась о нём, натыкалась на Сашин взгляд - суровый и жёсткий. Становилось прохладнее и почему-то щипало в носу. И попадалась невкусная клубничина.
Несколько раз хотела съездить тайком. Но задумывалась над тем, что это обман и нечестно - и оставалась дома. Заносила для Иры цифры в бесконечные столбики. Неделю, вторую...
На третьей неделе сдалась.
- Саша, давай поговорим.
Если честно, я не думала, что он расслышит мой неуверенный сдавленный писк сквозь гул оживлённой улицы.
- О чём, Нюрчик?
И тут оказалось, что перейти к делу - это очень трудно. Я мялась, мямлила, пытаясь сформулировать как можно точнее, короче и безобиднее. Автострада шипела на меня рассерженной змеёй. Саша ждал.
- Мне хочется... очень хочется... увидеть Одуванчик.
Сашка вздохнул.
