— Класс! — воскликнул Пригожин, когда сей факт дошёл до его сведения. — Вот у Ленки и снимем калитку, тем более что она у них деревянная, не то, что у Соньки. Да и собаки у них нет.
— А не влетит нам? — засомневался Порох. — Как ни как, а отец у неё большая шишка.
— Да чего там влетит. Это же шутка. Что её отец шуток не понимает?
В общем, калитка во дворе Панасенко была быстро и успешно снята. Её никуда не относили, не прятали, а просто поставили рядом. Ну, увидят, что калитка снята, покачают головой, пошлют пару «ласковых» слов в адрес таких шутников, но калитку за пару минут водворят на прежнее место. Ещё, наверное, и улыбнутся такой безобидной шутке.
Однако шутка явно не удалась, её не оценили, и улыбаться совершенно не собирались. Скорее, даже наоборот — шутка вызвала не улыбку, а гнев. Дело в том, что троица шутников, как и в случае с праздником Ивана Купала, не очень–то хорошо знала народные традиции и поверья, с ними связанные. Им даже в голову не приходило, что снять калитку во дворе незамужней девицы — почти то же самое, что и обмазать ей калитку или ворота дёгтем. Но другие то это поверье могут знать. А Лена такого позора не заслуживала. И это знал её отец. Увидев утром снятую калитку, он начал допытываться у дочери, кто эти «шутники». Но Лена и сама об этом никакого представления не имела, хотя догадывалась, что это очередной розыгрыш (и очень неудачный) ребят из её класса. Отец, между тем, начинал «закипать», он грозился через милицию разыскать этих «ублюдков» и засадить их за решётку минимум на 15 суток.
Лена отдавала себе отчёт, что такое решение отца всего за два месяца до выпуска погубит все планы ребят и может исковеркать всю их будущую жизнь. Лена, как уже отмечалось, была умной девушкой и, к тому же, не мстительной, хотя ранее тому же Молодилину так не казалось. Она, как могла, вдвоём с матерью успокоила разъярённого отца и попросила «не выносить сор из избы». Зачем это афишировать, только хуже будет. Если привлечь милицию, то уже сегодня об этом будет знать весь город, и неё будут незаслуженно тыкать пальцами. Они живут на отшибе, снятую калитку никто не видел — отец вставал рано и снятую калитку тот час водворил на место, а уж потом стал разбираться с дочерью.
— Папа, я сама выясню, кто это сделал. Но они не понимали, что делали, они просто шутили — ведь вчера был День смеха.
— Хороший мне смех! Они тебя опозорить хотели.
— Да не так всё. Вот увидишь, я их найду, они извинятся и обо всём тебе расскажут.
