Интересно то, что Виктор в первый выходной после колхоза день октября, действительно, находился поблизости, в то время, как Люба с подругами гуляли в парке политехнического института. Он с ребятами собрался пойти кино, и они в кинотеатре имени Александра Довженко — а он находился рядом со станцией метро Политехнический институт — стояли в очереди за билетами. Взяв билеты, они как раз решали, что делать дальше:
— Ну, что пойдём в наш парк, там немного подождём, — подал предложение один из парней. До сеанса оставалось около получаса.
— Да мы в том парке ещё столько успеем нагуляться, — вставил Самойлов. — Давайте лучше прогуляемся к зоопарку.
Его предложение было принято, и они все, не спеша, пошли к зоопарку — тот находился как раз напротив главного корпуса КПИ, но по другую сторону Брест — Литовского проспекта, который позже, к 40-летию Победы переименуют в проспект Победы. И вот так Виктор, сам того не ведая, исключил возможность своей встречи с Любой. А ведь пройди они в парк, как то предлагал его сокурсник, такая встреча неминуемо бы состоялась. Но, увы. Как много в жизни решает случай!
В учёбу Виктор втянулся довольно легко. Ему нравилось в институте всё — и сами занятия, и отдых, даже перерывы между парами, на которых можно было и пообщаться с однокурсниками и перекусить в буфете — в основном бутербродами, пирожками и горячим кофе с молоком или какао. Почему–то натуральным чёрным кофе в буфетах не торговали, да его в Союзе трудно было отыскать и в магазинах — молотый ещё изредка попадался, а вот в зёрнах был дефицитом. Нравилось Виктору сидеть и на лекциях — тоже в силу некой нерегламентированности: материал лекций ты мог записывать, а мог просто слушать, не записывая, в этом вопросе тебя никто не контролировал. Опрашивания студентов, как на уроках в школе, не происходило. На лекции, в принципе, ты мог втихаря заниматься делами совершенно к теме занятия не относящимися — мог читать книгу или газету, и даже играть в различные игры типа «балда», «крестики–нолики» «морской бой» и тому подобные. Для этого только не нужно было садиться в первые ряды, но там студентов, ловящих каждое слово преподавателя, хватало. Конспект Самойлов вёл, но довольно кратко, не утруждая себя излишней, как он считал, писаниной. Некоторые студенты старались старательно записывать почти всё сказанное преподавателем, чуть ли даже не шутки–прибаутки, которые тот или иной педагог рассказывал в коротких паузах. Он же записывал в конспекте (по точным наукам) только формулы, первоначальную базу этих формул (с чего начинались и какой приобрели окончательный вид), на лекциях по другим предметам — начало (условия), отдельные конкретные пункты темы и выводы, формулировку отдельных положений.
