Пораженный откровением друга, Седрик молчал, пытаясь найти довод, хоть немного опровергающий его слова, но, понимая, что все сказанное – суровая правда, решил хоть как-то поддержать рыцаря:
– Рейвен ты еще далеко не старик.
Рыцарь грустно улыбнулся:
– Мне уже сорок лет, и я ничего не имею, но не обо мне сейчас речь. Я просто не узнаю тебя, ну не пришлась, хотя и не пойму почему, тебе по душе леди, но зачем же так себя вести и мучить ее, ведь она ко всему прочему сестра Роберта?
– Это я мучаю ее? – оскорбился Седрик.
– Извини, но со стороны видится именно так. В отличие от тебя, отягощенного слишком богатым опытом, она просто ребенок.
Седрик с сомнением посмотрел в сторону и едва слышно процедил сквозь зубы:
– Хотелось бы верить.
Рейвен иронично скривился, пояснив с легким осуждением в голосе:
– Да это сразу видно. Просто ты неимоверно избалован дамами и привык к вечным интригам, вот тебе и кажется во всем подвох.
Разговаривая, дошли до той самой злополучной скамейки, Рейвен, дружески похлопав по плечу рыцаря, добавил:
– Решать все тебе, но прошу, подумай над моими словами.
Рейвен ушел, а Седрик задумчиво уставившись в одну точку, присел. Прошло довольно много времени, прежде чем он услышал звук приближающихся шагов, подняв голову, увидел идущую по тропинке Бренду, она тоже заметила его и нерешительно замерла.
– Да, тропинка к этой скамейке наверно никогда не зарастет травой, – дружелюбным голосом он поспешил развеять ее сомнения, пододвигаясь, жестом предложил присесть рядом.
– Я помешала?
– Конечно, нет, я и сам хотел сейчас пойти и найти тебя.
Покорно присаживаясь, девушка робко подняла настороженные глаза, было ясно видно, ничего хорошего от его желания видеть ее она не ожидала.
– Бренда, вы обиделись на меня? Поверьте, я этого не хотел.
Она напряженно молчала, ожидая, что же последует дальше в попытку установить с ней добрые дружеские отношения, конечно же, не могла поверить, скорей всего он придумал новый способ, как можно отложить свадьбу, решив, используя свое обаяние, быстрее достигнет цели. Рыцарь немного по-другому оценил ее состояние, уверенный, что она не может его простить, изобразив на лице раскаянье, шутливо склонил голову и, заглядывая в глаза, спросил с трогательной нежностью:
– Мне нет прощенья?
Устоять перед его обаянием, как оказалось, она была совершенно не в силах, сердце в миг наполнилось благоговейным трепетом, и она уже сама неизвестно за что была готова извиняться перед ним.
