– Кэтрин так просила. – И окончательно смутившись, замолчала.
Чувствуя ее настроение, Седрик поспешил прийти на помощь даме:
– Смею вас заверить, что вы поступили довольно мудро, не став спорить с Кэтрин, это бесполезно, я и сам в этом убедился уже не один раз. Мы крайне признательны вам и поверьте, воспринимаем как знак уважения с вашей стороны к нам.
Уэйкфилд стрельнул на него взглядом полным благодарности, а Уилл слегка отвернувшись, чтобы никто кроме брата не заметил выражение его лица состроил красноречивую гримасу, выражая восхищение его умению в секунду растопить женское сердце. Появившаяся из-за спины леди Кэтрин решила поддержать игривый тон и как всегда бесцеремонно выдала:
– Вы бы лучше рассказали, сколько сил нам пришлось приложить, умоляя вас жениться на Бренде.
Уилл резво крутанулся на пятках и ухватив Кэтрин за руку с преувеличенным интересом умоляюще попросил:
– О, уверяю вас мне это крайне любопытно.
Все кроме Бренды добродушно рассмеялись, искрящиеся весельем глаза присутствующих устремились в сторону девушки в тот самый момент, когда она, скривившись, изобразила возмущение на лице предназначенное кузине. По залу пронесся взрыв хохота, успокоенная леди Ингрид заулыбалась вместе со всеми, с облегчением убедившись, что в глазах ее гостей нет даже и тени презрения или осуждения по отношению к ней.
Рассаживаясь за столом, Рейвен заботливо протянув руку любимой, с умилением глядя на нее, на столько забылся, что совершенно непринужденно с необыкновенной лаской в голосе проворковал:
– Иди ко мне моя птичка.
Друзья влюбленной пары мужественно сдержавшись потупили глаза, переборов прилив смеха сделали вид, что ничего необычного не слышали, никто не желал оскорбить Рейвена в его нежных чувствах. Седрик взявший за секунду до произнесенных рыцарем слов, кубок с элем и успев уже сделать большой глоток, глянул в сторону брата, и, встретив взор выпученных глаз, не сдержавшись, прыснул, подавившись, закашлялся. Теперь уже Бренда поспешила исправить положение, невозмутимо припомнив:
– Можете себе представить мое состояние, когда я предложила ему жениться на мне, а он вот также подавился вином.
Грянувший дружный смех гулким эхом взлетел под высокие своды потолка. В дверях появилась испуганная голова слуги, желающего уточнить, можно ли подавать на стол, но не рискующего открыть рот, за долгие месяцы, проведенные в страхе, они отвыкли от веселья и теперь растерялись не зная как себя вести. В зале появились приглашенные воины, рассаживаясь, оживленно шутили и смеялись.
