БО. ЖЕ. МОЙ.
Я, совершенно подавленная, плюхнулась на песок рядом со своими подругами.
— Серьезно, девочки? Вы в самом деле сделали это для меня?
Это был дневник, который я вела с тех самых пор, как начала встречаться с Джейкобом. Он был полон дрянных стихов и глупых любовных писем, которые я так и не осмелилась отправить ему, не то чтобы они предназначились совсем уж ему, скорее больше мне самой.
И потому что тогда он еще не был ярким доказательством Ужасного Придурка.
Я простонала и покрылась всеми невообразимыми оттенками красного. Не хочу никогда больше видеть этот глупый дневник.
— Леди, окажете мне честь? — спросила Сейди.
Ох, вау, она, правда, это сделает. Она на самом деле его прочтет!
Я закрыла уши руками, приготовившись познать унижение доселе неизведанное.
— Валяй, — ответила Эмма, стиснув руку Тессы.
Сейди аккуратно развязала ленту и сунула ее в карман толстовки. Затем поднялась и подошла к костру. Она раскрыла книгу и улыбнулась.
— Бри, — сказала она. — Это для тебя.
С этими словами, она начала отрывать страницы. Я, разинув рот, наблюдала, как она отправляет страницу за страницей в костер, в вечернее небо взметнулись искры и шипение по мере того, как пламя поглощало мои слова, мои желания, мои самые сокровенные секреты о парне, которого я любила. Это было прекрасно. Волшебно. И впервые с момента смерти, что-то во мне сдвинулось с мертвой точки. Я ощутила легкость. Спокойствие. И мало-помалу, я начала ощущать свободу.
— Да! — закричала Эмма. Она подскочила к краю костра и бросила в него футболку Джейкоба. — Гори, детка, гори! — закричала она, размахивая руками в воздухе.
Я расхохоталась, глядя, как майка Джейкоба извивается в жарком пламени костра.
Наконец, Тесса взяла нашу с Джейкобом фотографию. Она поцеловала мое изображение, сделала глубокий вдох, затем разорвала фото пополам. Затем еще раз. Затем еще на три части, пока от моего счастливого воспоминания не осталось ничего кроме крошечных кусочков бумаги. Она подняла вверх руки, а я наблюдала, как промозглый осенний ветерок подхватывает обрывки и, вращая, развеивает их… вокруг нас настоящий водоворот из музыки, бумаги, воспоминаний и цветов.
Мы вчетвером смотрели, как бумага начинает гореть и тлеть на фоне лилового неба, наблюдали, как искры падают на землю, словно звезды.
— Счастливого шестнадцатилетия, Игс, — прошептала Тесса.
— Мы скучаем по тебе, — сказала Эмма, ее голос дрогнул. — Очень.
— Мы любим тебя, Бри! — закричала Сейди.
