— Это не имеет смысла. Это не имеет никакого смысла. — Я столь пристально уставилась на фото, что подумала, у меня вот-вот мозг взорвется или глаза вывалятся, или, быть может, все вместе одновременно. — Как это могу быть я? Как ОНА может быть мной? КАК?
Как я могла… обычная девчонка с обычной жизнью…, оказаться двумя совершенно разными людьми? Я что, нечто вроде вторсырья? Какая-то переделка? Мама и Папа как-то отремонтировали старый диван в гостевой. (Стоп, а с людьми так можно?)
Боже, в смерти хрен разберешься.
Я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.
— Должно же быть какое-то логическое объяснение, — сказала я самой себе. — Рациональное объяснение всему этому. — Но потом я вспомнила, что сижу на самом верху Моста Золотые Ворота и я мертва уже целый год. Мда, не очень-то рационально.
Или, быть может, я уже лет тридцать как мертва.
Я приложила ладонь к сердцу, этакий жест Клятвы Верности.
— Бейся, — приказала я ему. Я ударила себя в грудь. — Бейся. — В ответ раздался тупой глухой удар. Я попыталась еще раз. — Бейся! — И снова. — Бейся, ты, глупая штуковина. БЕЙСЯ! — Но пульс даже не трепыхнулся; ни намека на движение или дыхание. Только грустное, тихое НИЧТО.
Я подняла голову и закричала.
— Где ты? Почему ты не говоришь со мной?!
Патрик не ответил. Телефонная связь между нами, вероятно, была отключена.
Я улеглась, откинувшись на локти, и положила голову на металлическую платформу. В глубине души, я знала правду. Он говорил мной, или, по-крайней мере, пытался говорить. Я просто не хотела слушать. Я презирала то, что не могу найти его. Презираю, что даже не знаю, куда он ушел. Но ведь я уже везде искала. Я побывала абсолютно во всех уголках нашего рая…, на каждой улице, в каждом парке, на каждом мосту и на каждой горе, которая только приходила на ум. Где еще он мог прятаться? Где же то самое место, в котором я никогда и не подумаю его искать?
Я сквозь оранжевые металлические треугольники наблюдала, как мир продолжает жить своей обычной жизнью. Отвернувшись…к северо-востоку…, я заметила одинокий островок в нескольких милях близ Саусалито, вниз по побережью от Тибурона. Заходящее солнце разлилось алым маревом над горизонтом, и на мгновение, мне показалось, что остров плавает в воде, пылающей оттенками оранжевого и красного. Еще один миг и солнце, словно сделав глубокий вдох, погрузилось под воду и небо изменило свой цвет от сусального золота до темно-синего. С севера пришли тяжелые тучи и остров, буквально, утонул во мраке. Виднелись лишь силуэты деревьев.
