Ну, конечно, я могу его синтезировать. Но ведь надо будет проделать двадцать два этапа обработки, понадобится оборудование на тысячи долларов, а времени сколько! И кто знает, будет ли конечный дистиллят оказывать то же действие?
Ладно, ладно! Займусь я этим синтезом (только бы холуй "Презика" не дознался, сколько придется представить заявок) - в конце концов, я здесь только служу.
Но с какой стати синтезировать то, что можно с легкостью получить сразу? Неужели мы станем набивать рыночную цену спасению жизни?
Право, я утрачиваю подчас способность находить что-либо юмористическое в этом "высоконравственном" бизнесе, построенном на веществах, воздействующих на эмоциональную сферу. И во всяких нравственных категориях вообще.
Не сердись, Джефф. Просто мне надо выпустить пары.
Будет тебе твой чертов синтез. Спасибо за подставленное в частном порядке плечо.
С отвращением. Ал.
Пометка
Едва ли такое отношение можно назвать лояльным. Хаулан Бигль, полковник (отст.),
Начальник службы безопасности
От Урия Легри, Помощника Президента
На собственной машине заехал в заранее оговоренное время - 8.30 утра, во вторник - за мистером Флэком.
Около 9.00 прибыли в район проживания Орлова. После продолжительных бесполезных разъездов взад и вперед по неприглядным улицам обратились к владельцу бензоколонки с вопросом о Максе Орлове.
Механик, высокий парень ковбойского типа, в комбинезоне, старой соломенной шляпе, с окурком сигары в зубах, из-за которого его речь была неразборчива, переспросил: Бальзак, Балдаш, Болдасс или Болаз - трудно сказать, что именно он произнес. Мистер Флэк повторил: "Макс Орлов", тогда местный сказал: "Ага, это старик Балдаш" (или Бальзак или что-то вроде) и точно объяснил дорогу.
Дом на вершине холма, скрыт за деревьями-три-четыре акра возделанной земли, огород, виноград, корова, утиный прудок, крольчатник.
Открывается дверь - мужчина лет сорока, волосы до плеч, борода. Сделал знак, чтоб вошли, ничего не спросил. Большая комната, балки на потолке, очаг, ткацкий станок. За станком - молодая женщина с длинными светлыми волосами. Улыбнулась. Через дверь из глубины комнаты - наверно, из кухни - входит странный молодой человек в пышной юбке с длинными черными волосами, говорит: "О, привет, я принесу чай". Стал отказываться. Мистер Флэк говорит: "Да, спасибо".
Человек говорит: "Это Джойс, а женщина за станком - Джоселин". Джоселин завязывает нитку узлом, подходит к нам, целует мистера Флэка, целует меня в тот самый момент, когда я ловлю сигнал мистера Флэка: "Не рыпайся". Мистер Флэк представляет себя и меня и говорит: "Мы из "Этиколоссуса". Человек делает вид, будто очень рад, и говорит, что он и есть Макс Орлов. Садимся. Сидеть не на чем, кроме огромных полупустых ярких бархатных мешков. Мистер Флэк садится на один из них: под его весом мешок принимает форму вроде бы стула, но без ножек. Осторожно пробую сесть, теряю равновесие, плюхаюсь на мешок, он подхватывает меня, будто и вправду стул; уж очень низко, но удобно. Орлов говорит: "Это Джоселин сделала". Джоселин садится на пол между нами. Вся в улыбках.
