Воскресенья всегда разные | страница 4
— Ты куда, башмачок с правой ноги?
— Хочу путешествовать! — ответил башмачок.
— И… куда же ты путь держишь? — улыбнувшись, спросила трава.
— Да хоть сюда, к тебе! — И он с разбегу прыгнул прямо в траву.
Трава была мягкая, шелковистая, ветви деревьев тихо покачивались, напевая.
Но вот башмачок услышал тихий шелест. Это шелестела листьями яблоневая ветка.
— Скажи мне, пожалуйста, — спросила она, — что ты собираешься делать дальше?
Не успел он ответить, как вдруг — шлёп! — с ветки сорвалось большое яблоко и упало в башмачок.
— Ага, — сказал башмачок, — я буду домиком! Яблоко — мой первый гость. Скоро соберутся и остальные!
— Не очень-то ты похож на домик! — крикнула какая-то пичуга.
— Похож, похож! Зайди и посмотри, — ответил башмачок.
Птичка подлетела ближе. Вслед за ней приползла улитка, и цветок хризантемы, росший рядом, с любопытством склонился над башмачком.
Башмачок был очень горд. Он посмотрел на дом, в котором жил Лисандру, и закричал:
— Эй, я тоже дом, только красивей и светлей тебя. И не нужны мне ни окна, ни крыша!
Но ветер, притаившийся в печной трубе, услыхав эти слова, рассердился, а рассердившись, согнал все тучи на небе. Откуда ни возьмись, полил дождь, засверкали молнии, загрохотал гром. Гости башмачка промокли до нитки и разбежались кто куда.
— Какой ты дом! — кричали они. — Только хвастаешься! Оставался бы лучше дома со своим братом, башмачком с левой ноги.
Не успел башмачок оглянуться, как его гости исчезли. Он остался один-одинёшенек и совсем продрог от холода. Ручей, сбегавший в долину, подхватил его и легонько понёс к речке, которая текла за садом. Башмачок поплыл по реке и, забыв все огорчения, начал снова бахвалиться.
— Глядите, какая прекрасная лодочка! — кричал он всем вокруг. — Я всегда мечтал стать лодкой!
И он запел:
Неси, неси, меня, волна,
Неси к далёким берегам…
Небольшие волны покачивали его.
Усталый дрозд опустился на башмачок:
— Если ты лодка, приюти меня. Но ты не слишком-то похож на лодку!
— Я самая лучшая лодка в мире! — продолжал хвастаться башмачок. — Ты это сам увидишь. Но не отвлекай меня своей болтовнёй, а то я собьюсь с курса. Нам, лодкам, некогда разговаривать с пассажирами.
Так плыли они и плыли, пока не встретилась им большая волна. И едва коснулась она башмачка, как тотчас же перевернула его и выбросила на берег.
— Ты такая же лодка, как я — жёлудь! — улетая, прокричал испуганный дрозд.
Бедный башмачок не сразу пришёл в себя.
От усталости у него болела подошва. А внутри было столько тины и песка, что башмачок заплакал. Слёзы текли и текли и смыли весь песок и всю тину. Башмачок снова стал чистым и красивым. И, крадучись, чтобы его не заметили ни река, ни дрозд, ни яблони, он побежал назад к дому. Взобрался на Подоконник — хлоп! — и вот башмачок уж стоит внизу, под кроватью, на своём обычном месте.