И солнечный луч прильнул к чудесным плодам. Яблоки порозовели.
Сперва один бочок, потом другой. В это время шли с озера утята. Самый шустрый утёнок, как обычно, крикнул яблокам:
— Как поживаете, жёлтенькие? Как дела?
— Мы уже не жёлтенькие! — ответили в один голос яблоки.
Утёнок присмотрелся и увидел, что яблоки и в самом деле стали алыми, как огонь!
— Но я… я не заметил, как вы поспели! — удивился утёнок.
— И я не заметила! — проскрипела бадья.
— И я! — промяукала кошка.
— И я! — пролаял щенок.
Яблоневая ветка засмеялась тихим смехом и показала па мальчика.
— Он один заметил, только он! — похвалила ветка малыша.
И вдруг на завалинке раздалась песня. Это пела мама: она пришла за сыном.
Яблоневая ветка умолкла. Умолкли и все остальные — и кошка, и щенок, и бадья. Только ласточка всё ещё кружилась над домом, да голубь, пролетая мимо мальчика, успел шепнуть ему на ухо:
— Завтра мы снова ждём тебя… Мы ждём тебя…
— Приходи же… — прощебетала ласточка. — Завтра я покажу тебе своих птенцов. Я буду учить их летать!
Глаза малыша светились радостью.
Вдруг он очутился высоко-высоко, под самым ласточкиным гнездом, — это мама взяла его на руки. Она стояла у калитки с малышом на руках и разговаривала с соседками.
— Какой у тебя славный сынок! — говорили они. — Весёлый, спокойный.
— Да, он хороший мальчик. Был бы только здоров, и пусть будут здоровы все дети! — отвечала мама.
Потом мальчик очутился ещё выше, почти под самым солнцем: это пришёл папа.
Тудор Аргези
ПАРОВОЗ И ВОКЗАЛ
Мы, родители, получили два очень ответственных поручения и сейчас из кожи вон лезем, чтобы их выполнить.
Баруцу мечтает стать машинистом и потребовал поезд, длинный поезд, сделанный для него по специальной мерке. Поезд должен быть высокий, нам до подбородка, а паровоз — самый настоящий, такой, который бежит по рельсам, потому что в нём горит огонь. Баруцу будет управлять паром, громко пыхтеть и давать гудки, приветствуя на своём пути все встречные станции. А останавливаться он будет, когда ему захочется выпить водички или что-нибудь съесть. Покатит он быстро-быстро, исколесит вдоль и поперёк всю страну и даже проедет по улице, где живёт дядя Сесис. Перед калиткой дома номер десять машинист даст громкий гудок. А если котёнок Шлёпанец захочет прокатиться на паровозе, Баруцу ему позволит, но пусть котёнок поостережётся: поезд мчится стрелой, и если у Шлёпанца закружится голова, то спрыгнуть он не сможет. Так что лучше ему сидеть дома за печкой.
