Как-то вечером мы вышли погулять на набережную, которая называлась «проспект имени Ленина». Не было в Советском Союзе города, поселка, района или деревни, в которой не было бы улицы Ленина. Гуляли мы по этой набережной, а нам навстречу - несколько молодых людей. Они что-то сказали, Зоя им что-то ответила, и мы разошлись. Одно могу утверждать точно, у этих ребят не было особенного желания с нами познакомиться. Увидели друг друга, перекинулись несколькими словами, разошлись. И всё.
Чуть позже я вспомнила, что недалеко расположен военный санаторий, в котором два года назад отдыхал папа, и на его территории есть открытая танцплощадка.
- Пошли? - предложила я Зое.
- Пошли, - кивнула она, но на танцплощадку нас не пустили. Оказалось, что вход только для отдыхающих в санатории. Все наши попытки уговорить дежурных у входа ни к чему не привели. Мы отошли в сторонку, и тут я вспомнила, что два года назад случайно обнаружила в заборе лазейку, туда мы и направились. Именно в этот момент появились те самые молодые люди, с которыми мы случайно встретились на проспекте Ленина.
- Ай-ай-ай! - сказал один них. - Как же вам не стыдно, девушки? Комсомолки, наверное, студентки, а лезете через забор.
- И студентки, и комсомолки, - согласилась Зоя и первой оказалась на территории танцплощадки.
За ней последовала я. За нами прошли и молодые люди. На несколько минут мы потеряли друг друга из вида, но на танцплощадке снова встретились. Была радиола, были пластинки, и одна песня сменяла другую. Стоял теплый летний вечер. Ко мне подошёл один из этих молодых людей и пригласил на танец. Какой это был танец, не помню, наверное, медленный. Молодой человек пригласил меня и на второй танец, а затем представился.
- Борис, - сказал он и улыбнулся.
- Ирина, - сказала я.
После второго танца мы устроились на скамейке и стали разговаривать. Проговорили весь вечер. Боря рассказал о себе. Ему почти 23 года. В декабре 1957 года демобилизовался, служил в авиации в звании сержанта, был радистом, кодировщиком, метеорологом. Теперь работает в тех же военных мастерских, где работал до призыва, сварщиком 4-го разряда.
Борис Невзлин
Я пытался поступить в институт в 1953 году, еще до того, как пошёл служить в армию. В Феодосию приехал «покупатель» из Днепропетровского института железнодорожного транспорта, встречался с молодыми людьми, рассказывал о достоинствах института, перспективах на будущее и всевозможных льготах. Мы с друзьями шутили, мол, а почему из Москвы не приедут, из МГУ, например, но из Москвы «покупатели» не приезжали. Одним словом, он сагитировал нас, человек пять, и мы поехали в Днепропетровск. Начали сдавать экзамены. На экзамене по математике я одному что-то подсказал, затем -другому, и в это время ко мне подошёл преподаватель и сказал: «Всё. В любом случае, ты, молодой человек, получишь на балл меньше». Мне поставили трояк, то есть, удовлетворительно, и в студенты меня не зачислили.
