Он открывает другую дверь, и моя челюсть буквально падает на пол. В центре комнаты стоит блестящий черный стол, примерно два фута в ширину и шесть в длину. Сверху стол покрыт белым винилом. Он похож на странную кушетку у врача. Но то, что я вижу на стене, подсказывает мне, что Нокс не собирается проводить медицинское обследование.
Различные цепи, кнуты, веревки и кожаные ограничители висят на стенах. Блики от цепей падают на какие-то удерживающие устройства. Мои внутренности пульсируют от страха, у меня все пляшет перед глазами.
— Теперь ты боишься?
Я поворачиваюсь к нему, и хватаю его руку для поддержки. А затем замечаю, что он закатал рукава рубашки, он готов к работе.
— Я знаю, ты никогда не причинишь мне боль.
— Определенную боль. — он подмигивает мне, и от его дьявольский полуулыбки мои колени слабеют. — Раздевайся и ложись, Ребекка.
Он одним движением расстегивает молнию на моем платье, и страстное желание проходит сквозь меня. Я пытаюсь не показать ему, как дрожат мои пальцы, когда стягиваю платье. Но я знаю, что он все равно видит это, и он наслаждается этим.
После того, как я разделась, он подхватывается меня на руки и нежно кладет на стол. Винил холодит мою кожу, мои соски тут же твердеют. Нокс замечает это, и гладит пальцем мой правый сосок.
— Это принадлежит мне. — он нежно сжимает его, и пульсация между моих ног усиливается.
Он вытаскивает два держателя из стола, оборачивает мои запястья овчиной, а затем связывает их. Я дрожу, когда он проводит пальцем по моему животу, бедрам, вниз к лодыжке.
Как он собирается связать мои лодыжки?
Совсем скоро я получаю ответ на этот вопрос, когда он вытаскивает два металлических хомута из стола. Он кладет мои ноги в них, и связывает мои лодыжки.
— Тебе удобно? — спрашивает он, его голос не такой грубый, как бывает обычно, он очень мягкий, заботливый. Он хочет, чтоб я знала, я в безопасности.
— Да.
— Хорошо. Закрой глаза.
Я делаю как он сказал, темнота одновременно успокаивающая и возбуждающая. Я жду, кажется, что вечность, когда, наконец, он прикасается ко мне. Я чувствую как мягкие кисточки кожаного кнута скользят по моей груди. Я хочу открыть глаза, но я знаю, что с Ноксом этот номер не пройдет.
Он ведет кнутом по моему животу вниз, между ног. Он наносит быстрый и сильный удар по внутренней стороне моего бедра, и я кричу.
— Твою мать!
Он сразу же кладет руку туда, где только что был кнут, и тепло от его руки успокаивает боль. Он не дает мне отдышаться, и снова ударяет меня, на этот раз по другому бедру. Он снова прижимает свою руку к больному месту, и я готовлюсь к порке.
