– Правда, отец, – согласился с ним Судата, – после долгой жизни, проведенной в делании добра, ты заслужил высокой награды, которая будет не что иное, как благословение брахманских небес.
Собрав еще раз все свои силы, Субгути отвечал:
– Не говори мне о наградах тогда, когда существует обязанность, которая должна быть исполнена. Небеса брахманов созданы для тех, которые привязаны к мыслям о себе. Я уверен, что в предстоящем возрождении будет иметь покой мое тело, но не моя душа, не моя любовь к человечеству, не мое сострадание к тем, которые страдают, не мой ищущий истины ум. Пока есть страдания в мире, до тех пор я не приду в состояние покоя; никогда я не пожелаю подняться в небеса блаженства. Я хочу возродиться в глубочайших пропастях ада. Там несчастье самое большое и там больше всего нуждаются в спасении. Вот это-то и есть самое лучшее место, чтобы просветить находящихся в темноте, дать выход тем, которые затерялись, и указать путь тем, которые заблудились.
С этими словами Субгути опрокинулся назад, совершенно истощенный. Он пробормотал разбитым голосом отходную молитву буддиста, произнося:
Я нахожу убежище мое в Будде,
Я нахожу убежище мое в Дхарме,
Я нахожу убежище мое в Санге.
Он изложил таким образом ту веру, которая теперь была в нем, и его глаза, сверкавшие до сих пор вдохновением, потухли, и он мирно опочил. Святая тишина воцарилась в комнате.
И случилось так, что в тот самый вечер Ануруддха проходил через Кударагару. И когда он пришел во дворец Субгути, то не нашел уже своего друга-начальника среди живых. Он поздоровался с Качеяной и Судатой и сел с ними в молчании.
Солнце зашло, и Качеяна зажег свечу, но никто не сказал ни слова. И когда ночь наступила, Ануруддха запел торжественным голосом:
Как преходящи сложные вещи!
Судьба их – родиться и умереть.
Являясь, они исчезают, они делают свою работу
И потом перестают и идут на покой.
Как реки, когда они полны, должны течь,
Чтобы достичь в свое время далекой реки,
Так добрые дела, которые мы теперь совершаем,
Разумеется, благословят предстоящую жизнь.
Пахарь вспахал и засеял,
Устал от работы и погрузился в отдых.
Он отдыхает, а семена его растут
И дают богатый урожай золотого зерна.
Качеяна присоединился к Ануруддхе. Когда он пошел к Раджагаю и когда он увидел Благословенного и услыхал, как он объясняет свое учение, то он сделался одним из саманов и стал известен между ними вследствие своей мудрости. Когда он вернулся домой, то удалился в лес около Кударагары в место, называемое Обрыв, и народ его деревни называл его Маха-Качеяна, так как хотя они, как брахманы, смотрели на него как на еретика, однако же уважали его и говорили:
