– Да, это так, – сказал Субгути, – но отношение мое к брахманизму значительно изменилось вследствие рассуждений нашего друга Ануруддхи. Я допускаю, что одно дело – то, что воистину хорошо, и другое – то, что дорого нашему сердцу; и хорошо привязаться к хорошему и оставить то, что дорого нашему сердцу ради лучшего. Я не могу отрицать ту истину, которую Татхагата запечатлевает в умах своих последователей, что все сложное разложится, но я чувствую в самой глубине своего сердца, что есть нечто, чего смерть не может разрушить, и это нечто есть то, что наши мудрецы называют я. Я стремлюсь узнать, что это такое, ибо только тот, кто узнает это, найдет покой душе своей. Пусть Ануруддха объяснит мне загадку этого я, но он не должен говорить, что нет ничего, что я мог бы назвать моим собственным, что жизнь пустота и что не существует вечность.
Когда настало дождливое время, можно было видеть Субгути пишущим на своем балконе, и когда солнце прорвалось сквозь тучи и явилось во всей своей прежней красоте голубое небо, он окончил свое сочинение, которое назвал «Катха-упанишада – рассуждение о великом вопросе „почему?“», который является всем нам, всем, поглощенным решением вопроса о жизни.
Все эти-то дни наступления хорошей погоды ученики Благословенного Будды имели обыкновение отправляться в путешествие по стране, проповедуя славное учение спасения. Ануруддха снова проходил через деревню Аванти в то время, как Субгути сидел у своего дома в тени деревьев, читая и размышляя о написанном им. Оба обменялись приветствиями, и когда Ануруддха увидел рукопись, то они тотчас же начали рассуждать о великом вопросе жизни после смерти.
Субгути прочел Ануруддхе Катха-упанишаду. Почтенный монах был очень доволен ее глубокомысленностью и красотой изложения, но покачал головою и сказал:
– Действительно, существует бессмертное, но бессмертное не есть я. Бессмертным не может быть существо. Оно не есть та суть, то я, которое является в нашем представлении сознания. Все существующее, все существа, все сути, все оттенки существования сложны, а сложное подвергается разложению. Бессмертное не есть то, что ты имеешь, меньше меньшего и больше большего. Оно не мало и не велико. Оно не субстанционально и без всяких признаков телесности. Бессмертное состоит из вечных добродетелей, посредством которых оправдывается существование и познание которых образует просвещение. Высшие добродетели суть четыре благородные истины: о страдании, о происхождении страдания, об избежании страдания и о восьмеричном пути праведности, который ведет к избавлению от страдания.
