Внимание Дмитрия привлекла фигура на заднем плане отснятого в 2014 году видео.
– А ну-ка, постой. Покажи ещё раз.
Егоров, приблизившись к монитору, ткнул пальцем в человека, стоявшего под фонарным столбом с часами спиной к снимающей камере. Алексей удивлённо посмотрел, куда Дмитрий тыкал пальцем. Человек под часами топтался на месте, но в последнем кадре, после того, как камера начала отъезжать в сторону, повернулся к ней лицом.
– Что?
Дмитрий перешёл на шёпот.
– Вот это кто?
Алексей запустил покадровое воспроизведение.
– Я…
– Ты, ты… Ты Лёша идиот.
– Нам нужно поговорить.
– О чём? Всё уже произошло. Ты идиот.
Егоров отошёл от Потапова. Алексей вытер выступивший на лбу пот.
На безымянных пальцах Егорова, Потапова и всех сотрудников отдела замерцали под кожей чипы, предупреждая о часовой готовности перед переброской в сектор «Двенадцать». Сотрудники встали со своих мест и начали собираться. Рабочий цикл окончен.
Егоров обратился к подчинённым.
– На сегодня всё. Всем спасибо за работу. Жду вас завтра, и чтобы мне без опозданий.
Алексей Потапов из поколения детей, на долю которых выпали самые суровые испытания. Война и природные аномалии отняли у них то беззаботное ощущение детства, которое присуще мирному времени. Они не доиграли, их не до– любили родители. Вероятно, поэтому Алексей чуть больше нормы склонен к романтизму. Если, конечно, у романтизма есть норма. Может именно поэтому Алексей считал себя везучим человеком. Вот и сектор «Двенадцать» ему достался один из лучших. Что ещё нужно человеку из индустриального мира после рабочего цикла? Тихий летний вечер, сытный ужин и общение с природой. Алексей любил свой сектор, он наслаждался каждой его минутой. Ну, а быть барином и иметь крепостных – это для него вообще предел мечтаний.
Девятнадцатый век. Российская империя.
Алексей, совершив переброску в свой сектор «Двенадцать» вышел из барского дома на террасу. По двору шёл уставший, чумазый от копоти кузнец.
– Степан, поди сюда.
Кузнец раскланялся перед Алексеем.
– Чего желаете барин?
– Ты куда направляешься?
– На реку обмыться.
– Вот, что Степан. Истопи баньку да дров не жалей. Попаришь меня.
Кузнец, гладя грязную бороду лукаво улыбнулся.
– Можно и попарить.
Алексей небрежно махнул рукой.
– Поднесу, поднесу…
Кузнец расплылся в улыбке.
– Это мы мигом. Ой барин, хороший ты человек.
Кузнец в приподнятом настроении, почти вприпрыжку скрылся со двора. Из высоких дверей барского дома, позади Алексея, на террасу вышла высокая, строгая женщина в чёрном.
