Эй, Оззи, ты на старости лет в неформалы решил податься? окликнул меня голос, в котором, несмотря на стариковский тембр, прорезывались знакомые молодецкие нотки. Ну пойдем в местный гаштет, слопаем пару летучих мышей.
Вскочив с лавочки, я подался навстречу посетителю. Серега даже выставил ладони вперед, чтобы я не налетел на него и не помял костюмчик. Выглядел он солидно: твидовый пиджак песочного цвета, хорошо скроенные синие брюки, голубая рубашка из твила и замшевые туфли на старомодных деревянных каблуках. Неуклюжего и неприятного толстяка, пару часов назад сидевшего на унитазе, выдавал разве что безумного цвета галстук-бабочка желтый в синюю крапинку. Я невольно потянулся к бабочке, чтобы ее потрогать, хотя уже знал без всяких сомнений, что наткнусь на эластичную ткань универсального комбинезона.
Наномакинтош, твою наномать, усмехнулся Серега, заключив меня в объятья. Ну, ну, перестань, ты чего, братишка?
Я повис на Сереге, прижимаясь к его жирному туловищу так, как младенец льнет к материнской груди. Из моей грудной клетки рвались всхлипы и стоны. Вся моя сегодняшняя самоуверенность обернулась бравадой, за которой скрывался дикий страх за себя, за мир, в котором я оказался, за свое сомнительное и шаткое место в этой незнакомой и необычной реальности. И единственным человеком, на которого я в нем мог положиться, оказался Серега. Хотя, помнится, я никогда не числил его в списке близких друзей.
Спасибо, что ты меня не бросил, выдавил я из себя, стараясь, чтобы голос мой не прозвучал слезливо и жалко.
Да ладно, чего уж там, застеснялся приятель. Плюнь ты на нее. Все бабы суки.
Ты видел, да? Видел, как она меня?
Ну да, в самолете просмотрел быстренько. Юлька, конечно, погорячилась. Хотя и ты сам чудить начал, чего уж тут! Изнасиловать медсестру это ты с места в карьер, конечно, рванул.
Что за глупость? Я ее не насиловал и даже не собирался!
Э нет, дружище, еще как собирался. Времена-то нынче другие: хоть с козами трахайся, никто тебе слова дурного не скажет. Но только если есть квалифицированное согласие! Серега значительно воздел к потемневшему небу крючковатый указательный палец. А без согласия ты ментальный насильник, а она невинная жертва. Ты же про себя ее уже отмандрючил, так? Только вслух не говори, братка! Я тебя и так пойму. Просто слушай меня и мотай на ус. Вот так. В общем, слово не воробей, заруби себе на носу. Про себя думай что хочешь. Но когда вслух что-нибудь говоришь имей в виду, что тебя слышат миллионы ушей.
