Каблуков, ни о чем не спрашивая, пошел с единорогом. Они миновали площадь, затем первый ряд домов, начались маленькие улочки и такие же маленькие переулочки, далеко идти не пришлось, пройдя несколько таких же невысоких, аккуратных, крытых черепицей домиков, они уперлись в стоящее чуть на отлете строение с широко открытой дверью. Там ярко горел свет, и оттуда очень вкусно (вот так, без всяких прозаических изысков, то есть просто очень вкусно) пахло. — Сюда, — сказал единорог, и они вошли.
Они вошли и оказались в довольно большой зале с множеством столов и множеством скамеек, рядами больших, крепких, дубовых бочек, стоящих у одной из стен. За столами сидели люди, одетые, как сразу заметил Каблуков, несколько странно — большая часть из них была в кожаных куртках и кожаных штанах, туг же, на скамейках, лежали широкие мечи в ножнах. — Где мы? — встревоженно спросил Джон Иванович у единорога.
— А какая тебе разница? — изумленно ответил тот. — Главное, тут поесть можно, давай сюда… — и он показал Каблукову на небольшой струганый, но некрашеный стол неподалеку от входа. — А ты как сядешь? — поинтересовался Каблуков. — Не волнуйся, — усмехнулся единорог.
Волноваться Каблукову действительно оказалась незачем. Как только они подошли к столу, то Д. К. с удивлением обнаружил, что рядом с ним стоит высокий мужчина, чем–то отдаленно напоминающий его волшебного покровителя — длинным носом, формой и цветом глаз, но мужчина, а не фантастический и волшебный зверь. — Вот так, — засмеялся незнакомец, полой непонятно откуда взявшегося широкого и длинного плаща протирая скамейку, — садись, Джон, пора подкрепиться.
— Так это тоже ты? — встревоженно спросил Каблуков.
— Я, — ответил единорог, — видишь ли, менять обличья — вещь для меня естественная, сам понимаешь, не везде удобно быть единорогом.
— Понимаю, — согласился Каблуков. — А как тебя называть?
— М–м–м, — замешкался единорог, — дай подумаю. — Но думал он недолго и через мгновение выдавил из себя: — Зови меня Абеляр.
— Почему? — удивился Каблуков. — Вы что, родственники?
— Нет, — засмеялся (кто? единорог?) Абеляр, — просто мне нравится. — И потом громко позвал: — Эй, хозяин!
Хозяин возник сразу же, был он толстеньким, славным мужичонкой лет сорока, лысым, с бородой, с явно намечающимся, но еще не достигшим своего апогея животиком, одетый в фартук сыромятной кожи, самотканую фуфайку (более точного определения Каблукову подобрать не удалось), из–под фартука выглядывали кожаные штаны, заправленные в высокие (это подразумевалось) сапоги. — Чего изволите? — спросил, поздоровавшись, хозяин.
