Жилище Яги было нескладным и ветхим строением, сколоченым из гнилых и покоробленных досок, в глубоких трещинах росла трава и полевые цветы.
- Как вы тут живете, - допытывался Феникс у бабки, - это же страшное место? Кругом болота, кости, черепа, неужели вы их сами со света белого извели?
- Что ты, милок, - чавкала своим ртом старушка, - этот дом мне достался случайно, до меня в нем жила одна богатая старушка по имени Скаптейра, вот и лезло к ней ворье разное, каждый, кто не чист на руку, норовил старушку ограбить. А у Скаптейры была служанка по имени Гамсилг, это была еще та штучка. Представляете, эта Гамсилг специально распускала слухи о сокровищах, которые будто бы здесь припрятаны. Злодеи, ничего, не подозревая о коварстве Гамсигл, попадались ей в лапы, она их убивала, а трупы выбрасывала на улицу, вот из их костей и черепов она собрала этот чудный заборчик. Но с тех пор, как солнце превратило в мумию последний выброшенный труп, прошло уже множество веков. А я, когда сюда переехала, не стала ничего менять, все оставила как есть. Люблю, знаете, старину и древность.
- Вот мы и пришли, - молвила Яга, поднимаясь по скрипучим ступенькам, - сейчас баньку устроим, - пыталась отворить ветхую дверь, с изъеденной ржавчиной петлями, державшимися, казалось, только на опутавшей их паутине.
Лишь только дверь отвалилась в сторону, в лицо ударил запах сырой плесени, все говорило о том, что здесь, по крайней мере, лет сто никто не появлялся.
- Боже правый и левый, как вы тут живете? - клопотался Феникс. - Тут уборка генеральная и ремонт капитальный нужен.
- А кто же мне, старой, поможет, никого у меня нет, сама, все сама. Хоть бы вы над моею старостью сжалились, помогли прибраться в доме.
- Не беспокойся, бабушка, мы тебе поможем, - заверили гарпии Балий и Ксанф и, вооружившись веником отправились наводить порядок.
Ксанф толкнул дверь плечом, и трухлявое дерево рухнуло к его ногам, подняв целое облако пыли.
- Потише, окаянные, вы мне дом сломаете, - ворчала старушка.
Гарпии, выждав время, пока рассеется облако пыли, смело шагнули внутрь помещения, завешенного густой паутиной. Целые полчища пауков с большими круглыми глазами скалили свои зубы и злобно шипели, шорохи и звуки доносились отовсюду, такой звук бывает, если растревожить улей свирепых пчел. По стенам носились тени отвратительных на вид пауков сороконожек, которыми эти мерзкие существа карабкались по потолку. С противоположной стороны комнаты, из самого темного угла, донесся душераздирающее «Ммрууу», и тут же прямо пред ними возникло слабое мерцание двух зеленых огней. Это с полки, висящей на стене, спрыгнул большущий, жирный кот, он потянулся так же, как это сделал бы любой другой кот, а затем в один миг превратился из доброго домашнего любимца в свирепую рысь, ощетинившуюся когтями.
