Новая картина: горит огромный дом. Огонь хватается за сухие трескучие бревна и ползет вверх. А за ним только чернота и жар. Сильные жесткие руки безжалостно держат меня за плечи. Я вырываюсь, кричу, плачу, хотя знаю, что это не поможет. Ничто уже не поможет. От этой жестокой безнадежности мутится сознание. Треск и рев пламени заглушают крик. Там погибает моя больная мама. И я ничем не могу ей помочь. Это бессилие убивает, разрывает на части все внутренности. И я чувствую, что внутри меня уже нет ни легких, ни сердца, только стонущие жгучие клочки.
Потом смутно какие-то лица. Я слышу какие-то голоса, но не понимаю слов. Я вижу движение, но не чувствую прикосновений. И только одно нестерпимо резкое, бешеное желание - жить... жить!
Из смутных обрывков воспоминаний выплывает лицо. Оно огромное, заслоняет весь мир. Изумительно яркие синие глаза, шелковистые волосы, как каштановые ручьи. Такие близкие теплые губы. Это моя первая любовь. Самая красивая, самая нежная, самая... Она вдруг становится недосягаемо далекой - одинокая, затерянная в пустоте фигурка, хрупкая и нереальная. Она тает и исчезает на глазах. Я знаю, я помню... Она погибла во время наводнения. Я потерял и ее тоже.
Я слышу свой голос: "Моя жизнь - это боль и горе, потери и поражения. В чем же провинился я перед тобой, Господи?"
Пламя свечей мягко колышется, гоняя тени по стенам. Распятый Христос с болью во взгляде. На двух шатких табуретках гроб с изуродованным телом моего отца. Перешептывание старушек в черных платочках. Слезы текут по моим щекам, но нет сил, чтобы вытереть их.
Но нет. Я еще помню тот, первый день. Я помню смеющийся мир, жучка и теплый ветер. Я помню мою красивую нежную маму, ее волшебные сказки по вечерам и пироги со свечами в день рождения. Я помню сильные руки отца, подбрасывающие меня к самым облакам сердце замирало, когда я летел в пустоту. Я помню теплые мягкие губы, которые ласкали меня темными ночами. Я познал счастье, любовь, свободу. Я жил. И сейчас хочу жить. Отпустите меня. Отпустите...
Члены Советы были возмущены. Волны мыслей захлестнули Пространство Куба. Но Ла был неумолим: "Я хочу обратно в мир. Я хочу жить".
Основной поток мыслей пробил себе дорогу и оттеснил остальные: "Период, который ты провел среди низших, был отмерен тебе за нарушение Высших Законов. Ты прошел все испытания. Поэтому мы вернули тебя. Ты не доволен?"
"Да! Я хочу назад."
"Но почему?"
"Потому, что здесь я не испытываю ничего. Вечное блаженство? Чушь! Только пройдя через муки, можно познать счастье."
