Евгения[продолжение книги "Женя")] | страница 43

Что Вася ответил, я не расслышала, видимо они отошли от окна. Я же продолжала сидеть в своём шкафу, боясь высунуться из него. Вскоре раздались шаги по коридору, когда они зашли на кухню, я приоткрыв дверцу шкафа, услышала, —

— Эх, жалко девку. Красивая была.

— Чего её жалеть. Она сбежала, ты лучше себя пожалей, сейчас нас с тобой огреют по первое число.

— Да не бойся ты, ни чего с нами не будет, а вот её обязательно найдут, если наш ББ взялся за это дело то он обязательно доведёт его до конца, вот тогда ей мало не покажется.

— Это точно от него ещё никто не уходил, — вздохнув, добавил, — ну что пошли? Мы вроде всё своё забрали.

— А окурки? Ведь предупреждали же, чтобы после нас ничего не оставалось

— Они там с ума сходят, а мы тут всякое дерьмо подбирай.

— Ладно, не шуми окурки не дерьмо, тем более сами и курили. Так что давай–ка, собери их, а я пока пойду, окно закрою в комнате и наручники заодно заберу.

Я, сразу же не дожидаясь, когда войдут в комнату, закрыла дверь шкафа, в котором пряталась.

— Не шуми, не шуми. Зачем они вообще здесь её оставили, ни как не могу понять. Убрали мы этих отморозков, забрали бы тёлку к себе на нашу хату, она бы оттуда ни когда не сбежала, — прокричал оставшийся парень на кухне.

— Ты чего так ни чего и не понял? — Спросил тот, который ходил ко мне в комнату закрывать окно.

— Да ясно чего уж там не дурак.

— Для того, что бы на нашу контору ни кто не подумал, ясно.

— Говорю же тебе, понял я.

— Тогда пошли, хватит болтать.

— Пошли.

Когда они проходили мимо моей комнаты, я услышала, о чём они говорили дальше.

— Вить, а кто она такая? Как на неё наш ББ вышел, не знаешь?

— Говорят, его попросил помочь один банкир. Тот хочет избавиться от своей жены или любовницы я точно не знаю.

— Интересно, а что с ней сделают, когда поймают?

— Ты что не знаешь, какой у нашей конторы нелегальный бизнес? Продадут, в какую ни будь арабскую страну, в бордель, и будет она там всю свою оставшуюся жизнь ишачить на какого–нибудь вечно пьяного и толстого араба.

Больше я ни чего не услышала только звук двигателя удаляющейся машины. Однако я ещё долго не могла решиться на то что бы выйти из своего укрытия. Только минут через двадцать осторожно приоткрыв дверцу шкафа, вышла из него. Подойдя к двери комнаты, долго вслушивалась в тишину, которая царила в доме, и ни как не могла решиться открыть её.

— А что если ещё кто–то остался в доме? — Подумала я. Но, всё же решившись, открыла дверь и, наконец–то обошла весь дом. Он был пуст.