— Вторая же новость, действительно, вызывает у меня тревогу. Идя на встречу с тобой, в миле отсюда мы наткнулись обломки корабля. Я узнал его — это шлюп некого капитана Моисея Фишборна, торговца живым товаром. Ни мелей, ни рифов в этих водах нет, и, скорее всего, Моисей пал жертвой своего груза. Подойдя поближе, мы обнаружили останки экипажа и чернокожих рабов.
— К чему мне это знать? — удивился Мейсон.
— Терпение, брат, — вздохнул Антонио. — Судя по всему, узники перебили экипаж, но не сумели справиться с кораблём, разбив его о прибрежные скалы. Но, не это главное. Даже с борта, у чернокожих мертвецов были видны явные признаки Variola vera.
— Чёрная оспа?
— Она самая. И, насколько я понимаю, сейчас часть беглецов скрывается в джунглях. Если они наткнутся на индейцев, то на побережье придёт эпидемия. Страшно подумать, чем всё может закончиться.
— Ты прав, — задумался Мейсон. — Это крайне осложнит мою миссию. Сколько, на твой взгляд, может быть беглецов?
— Человек пятнадцать–двадцать, не более, — прикинул Антонио.
— Хорошо, — принял решение Мейсон. — Мне понадобится сабля, ружьё, пара пистолетов и запас пороха. Думаю, мне придётся поспешить.
— Жаль, что не смогу сопровождать тебя, — склонил голову Антонио. — Через час я доставлю всё необходимое.
Как Комедиант и рассчитывал, следы рабов он нашёл легко, а через несколько часов вышел на их лагерь. Чернокожие были ещё живы, но болезнь не пощадила никого. Методично добив каждого, Мейсон забросал тела сухими ветками и поджёг.
Последнего, видимо, отбившегося от своих, он обнаружил, вернувшись в хижину. Тот без сознания лежал на земляном полу. Мейсон застрелил его и, накинув на труп верёвку, вытащил тело наружу. Затем, предал, как и остальных, огню. Хотел было сжечь и постройку, но что–то остановило его. Закопав на пляже оружие, Комедиант выстирал одежду, тщательно вымылся и уснул сном праведника.
С первыми лучами солнца он проснулся, позавтракал черепаховыми яйцами и разложил на песке карту.
— Обезьянья Бухта, — прочитал Мейсон изрядно поистёршиеся буквы. Антонио сказал, что через пару месяцев наведается туда.
***
— Признаюсь, сэр, — вздохнул Папаша Бо, — мы предпочли бы кого угодно, только не священника. Библия у нас была, и я считал, что этого вполне достаточно. Иметь же собственного падре, да ещё любителя выпивки, никак не входило в планы.
— Какого чёрта, — начал, было, Генри, но осёкся.
— Мой друг имеет в виду, — как возможно приветливее сказал я, — чему мы обязаны столь неожиданным визитом?
