— Марк. Мне нужно увидеть Марка, — сказал Андрей сам себе и побежал в спальню одеваться.
* * *
Марк сидел у постели в своей комнате. Его настоящее тело сложилось на полу, а локтями он уперся в диванную подушку и смотрел он вникуда… Хотя на самом деле… ТАМ…
Марк смотрел на Василису. Она лежала на застеленной кровати в подушках и дремала. Он смотрел на нее влюбленным взглядом и как мог успокаивал ее своими мыслями тем самым достигая гармонии. И это полное взаимодействие приводило Марка в восторг… Это было великолепно. Василиса открыла глаза и сказала:
— Мой ребенок. Он умер…
— Успокойся, дорогая, — сказал Марк. Он всегда смеялся над фразами–штампами в кино и вот сейчас сам произносил нечто совсем ординарное. Марк погладил ее по лицу, — все будет хорошо. Я тебе обещаю.
— Правда? — спросила его жена слабым голосом.
— Да. Я же сказал, что обещаю…
— Сказал, — ответила Василиса, — а вдруг ты солгал?
— Нет, я сказал правду, — произнес Марк полушепотом, — чистую правду. И я готов тебе это доказать прямо сейчас, — он осторожно опустился на кровать рядом с Василисой, сбросив тапочки.
— Чего ты хочешь, — безразличным голосом сказала Василиса.
— Я хочу чтобы тебе было хорошо.
Марк начал осыпать ее тело поцелуями. Сначала он целовал ее шею, а потом, подвинув шелковое одеяло добрался до груди. Страсть съедала его. Вскоре он освободился от сдерживавших его тренировочных штанов и футболки. Нежно опустившись возле тела Василисы он запустил свою руку ей под ночную рубашку и осторожно прикоснулся к ее плоти…
Василиса ровно дышала:
— Ты уверен что это поможет? — сказала она.
— Уверен, — сказал Марк и продолжил осыпать ее поцелуями.
Он обволок ее своим телом и опустился на нее сверху. Нежно поглаживая ее обессилившее тело он собирался сделать наконец–то ее счастливой, чтобы забылся этот кошмар с потерей ребенка, в конце концов все будет хорошо. Еще лучше прежнего.
— Я сделаю тебе столько детей сколько пожелаешь, — сказал Василисе Марк и вошел в нее.
Василиса широко открыла глаза и вскрикнула.
* * *
Андрей выбрался с «Тургеневской» и побежал к маршрутке. Всю дорогу его снова преследовала песня. Та самая… Улетаю… Улетаю… Мураками… Непонятно почему вдруг она снова прицепилась. И с чего все это.
Смеркалось. Солнце уже уходило за горизонт. Над городом заканчивал свою жизнь очередной день переполненный грязью, пробками, пылью и бессмысленностью. Городская грязь взлетала из под колес маршрутки чтобы забрызгать случайных прохожих и асфальт. Все это вкупе создавало очень мрачное зрелище и даже красивые яркие фасады высоток Лисьего острова не спасали положения.
