— Ладно, сейчас мне еще надо вернуть машину и успеть заехать в офис за моей машиной.
— Я не понимаю, почему тебе не оставить эту семейную жизнь, — вдруг сказала Зина.
— Закрыли тему. Иди.
Зина вышла из машины, обогнула ее и остановилась у водительской стороны.
— Ты не хочешь меня поцеловать на прощание? — спросил Виктор Зину.
Зина поморщилась:
— Мама может увидеть. У нее окна во двор.
— Не говори мне чушь, — отрезал Виктор, — твоя мама десятый сон видит сейчас. Или двадцатый.
Зина наклонилась к нему и осторожно поцеловала. Беспокоилась она не зря. Примерно в середине сцены, сзади, со стороны внешнего проезда дома остановилась машина Тимофея и всю эту сцену Надя и ее водитель наблюдали во всей красе. Надя не смогла скрыть своего шока.
— Это твоя мама, — усмехнулся Тимофей.
— Как ты догадался? — испугалась Надя.
— По волосам и тому, как тебя перекосило, когда ты это лицезрела. Причем, я так понимаю, ты и старика этого знаешь.
— Да, — пусто сказала Надя. Ей было ужасно стыдно от всего этого.
— Ну поделись, что ли секретом — кто этот очаровательный кавалер на дешевом «Форде» явно напрокат взятом?
— Это отец Сони, Виктор Носов.
— Что? — Тимофей не верил своим ушам, — ты это вполне серьезно?
— Да. Я его часто видела у Сони дома. Неприятный тип. Я бы сказала мерзкий. И он любовник моей матери. Господи, стыд то какой. Бабушку удар хватит.
— Мне жаль твою бабушку. Она ведь прокурор?
— Была когда–то. Сейчас на покое, — проговорила Надя, — давай дождемся когда он уедет, и потом ты меня до подъезда проводишь.
Вскоре Зина и правда удалилась в подъезд, а черный «форд» вырулил по двору и исчез из виду. Надя вышла из машины Тимофея и сопровождаемая им пошла к подъезду:
— Ты слишком напряжена, — сказал Тимофей, — что с того, что твоя мама с Носовым общается.
— Ты видел что они целовались. Какое это, к черту, «общение».
— Хорошо, хорошо, — сдался Тимофей, — даже если так. Она же взрослый человек и ей самой можно решать с кем лучше проводить время, ну или…
— Спать, — отрезала Надя.
— Я не понимаю, что в этом постыдного?
Они подошли к подъезду и Надя достала ключ от домофона:
— То что он отец моей подруги!
— Господи, что за пуританизм? Сейчас не те времена.
— А мне это важно, — отрезала Надя, открыла дверь и небрежно бросила, — спасибо за чудесный вечер.
Тимофей ухмыльнулся и вернулся в свою машину. Включив радио он попал на одну очень старую песню — «Смеющиеся глаза напротив», позитивная и оптимистичная песня, о том, что если все будут друг другу улыбаться, то этот мир не будет таким серым.
