Зину перехватило странное беспокойство. Ее начали мучить воспоминания, дом на Соборной. Странная боль внутри. Но она ее отмела, так же как отмела тогда стыд, отвращение и все остальное. Теперь Она ДРУГАЯ. У нее иные цели.
— Зина, посмотри сюда.
Мать опять прочитала в газете какой–то ужас. Зина отвлеклась от пейзажа за окном, приоткрыла форточку и повернулась к Полине:
— Что, еще один маньяк?
— Да, Ты только посмотри! — Полина подала Зине газету. Это лицо Зина сразу узнала. Слишком хорошо она ее запомнила.
— Наталья Борисовна Двуликова! — вырвалось у Зины. Сколько лет она не слышала этого имени.
— Ты почитай что с ней сделал этот изверг! — проскрипела Полина, — я как себе представлю, так тошно становится, как нормальный человек может такое сделать. Нет. Это сделал ненормальный, психопат.
— Господи, но кто это мог быть?! — Зина лихорадочно бегала глазами по строчкам и не верила в то, что такое возможно, — зачем все было делать так жестоко.
— Это жестокий мир, Зинуль.
— Но всему есть свой предел! — Зина бросила газету на стол фотографией вверх.
В очередной раз выскочила из ванной Надя и забежала за соком на кухню:
— О! — удивилась она фотографии, — кто это ее так?
— А ты ее откуда знаешь? — ужаснулась Зина.
— Мам. Ты бы запоминала моих подруг — это же Наталья Борисовна, директриса из школы где Сонька учится. Мы же еще вместе приезжали к нам, и я тебе про нее рассказывала о том, какая эта еврейка зараза.
— Надя, при чем здесь то, что она еврейка?
— А при том, — ответила Надя, — у нее все любимчики были сплошь еврейчики. Представляешь? — Надя снова вперилась в газету, — так ее убили? Ну я не удивлена совершенно.
Полина и Зина молча уставились на нее абсолютно ошалелыми взглядами.
— Мам. Ну ты себе можешь представить какой это был монстр в юбке? Она же стольким жизнь испортила. Вот тебе и конец, жестокий и беспощадный.
Женщины продолжали строить из себя соляные столбы.
— Ну что вы на меня так смотрите, я не понимаю? Я рыдать должна что эту жуткую тетку убили? От нее Соня два раза в слезах уходила. Она совсем не в себе последнее время была!
— Надя… Человек умер. У нее наверное семья была, — сказала Полина.
— Бабушка, в нашем городе почти десять миллионов жителей. Как ты думаешь сколько из них умирает каждый день? Много? Если я буду плакать над всеми — у меня глаза закончатся и высохнут. Я вас убедила?
— В будущем все таки будь более мягкой с такими вещами. По крайней мере с нами, — сказала Зина.
