Я должен сказать, что у меня, выражаясь деликатно, глаза полезли на лоб. Три дня тому назад я с двумя сыновьями с правой и левой руки, с друзьями и родственниками, скифски-эпически дрался за Единую Неделимую именно с этой дивизией Котовского. И вот, оказывается, произошло легкое недоразумение: они тоже за Единую Неделимую".
(Шульгин В. В. 1920 год. Очерки. Российско-Болгарское книгоиздательство. — София, 1921, стр. 102, 103).
Однако с внешней стороны в 1918 году все было, в наших глазах, против Ленина. Он как будто точно выполнял предначертания немцев. Разложив русскую армию и по Брестскому миру создав независимую Украину, он отдал ее Германии, то есть сделал то, чего немцы добивались, что было целью их похода на Россию. Мудрено ли, что, наши союзники, англичане и французы, приняли Ленина просто за немецкого агента. И это тем более, что план расчленения России на республики был немецкой выдумкой. По крайней мере у меня в руках была географическая карта, изданная в Вене, где эти республики, числом десять, были обозначены. Эта карта появилась до революции, она была отпечатана примерно в 1916 году. Таково же было содержание листовок, которыми немецкое командование забрасывало наши окопы. Все эти летучки были впоследствии напечатаны отдельной книгой, вышедшей в Киеве. Там говорилось:
— Без отделения Украины от России никогда не удастся нанести такого сокрушительного удара, чтобы эта азиатская держава перестала угрожать Европе.
Существует юридическая формула: Qui prodest? Смотри, кому выгодно. Кому было выгодно все, что делал Ленин? Вся видимость вопияла всеми голосами: немцам!
Отсюда вывод был ясен. Мы этот вывод сделали и расценивали Ленина соответственно. Могло ли быть иначе?
Могло. Видимость может вводить в заблуждение. История показала, что Ленин не был тем, чем мы его считали, то есть исполнителем немецких предначертаний. Он имел правильное предчувствие, что "похабный мир" не удержится, так как французы, англичане и американцы разобьют немцев и без помощи России. Обязательств же перед нашими союзниками Ленин не имел. В этом была существенная разница. Для нас сепаратный мир был бы изменой своему слову. Для Ленина — нет. Он слова не давал.
Теперь, более спокойно вглядываясь в прошлое, я начинаю думать, что все произошло, как надо.
Белые спасали "имя русское" по завету XVII века. И старались уберечь это русское имя от порухи его чести перед лицом XX века. Поэтому они и назывались Белыми.
