По нему опять побежала знакомая желтая полоса, теперь снимая информацию с отпечатков стоп Лиры.
Когда, наконец, процесс проверки доступа завершился, а все приборы отключившись исчезли в своих нишах, наступила полная тишина. Лира Сатта сошла с экрана, и мы все трое, подойдя к двери, встали напротив.
Секунд двадцать ничего не происходило. Мне показалось, будто прошло двадцать минут, так долго тянулись эти секунды. Макс уже, набрав в легкие воздуха, открыл рот, намереваясь что–то сказать, как вдруг послышались щелчки. Очевидно, срабатывали какие–то реле. Мы в ожидании насторожились. За щелчками последовало шипение, и из щели между створками повалил пар. Затем они с мягким шипящим звуком разошлись в стороны и исчезли в пазах. Из темного проема все еще выходил не то пар, не то какой–то газ, и все стояли, не решаясь войти.
— Наверное, это какой–то консервирующий газ, исключающий коррозию и порчу материалов, — высказал я свое предположение, шагнув к проходу. — Хорошо, пошли. Газ вышел, и дышать там, скорее всего, уже можно.
Развернувшись лицом к входу в стене, и, сделав несколько шагов, я услышал испуганный возглас Лиры. Похоже, что она, испугавшись неизвестности, попыталась меня остановить.
— Ну, чего вы боитесь? Пойдемте, посмотри, что там. Вы ведь так долго этого ждали. Вперед! — почти скомандовал я и двинулся к открывшемуся проходу.
Они все еще нерешительно последовали за мной.
Зайдя внутрь, я ожидал почувствовать какие–нибудь запахи и затхлость воздуха, ведь комнаты были запечатаны тысячи лет, но, к своему удивлению, не ощутил ничего подобного. Воздух внутри был абсолютно свежим, ничем едким не пахло. Создавалось ощущение, будто помещение проветрили непосредственно перед нашим приходом.
Было темно, и я пошарил руками вокруг в поисках выключателя, дабы включить свет. Но его не было. Странно, как же он в таком случае включается? И тут меня посетила некая идея. В фильмах о будущем, которые мне доводилось видеть, обычно свет включался голосовой командой, а не механически.
— Свет. — произнес я четко, пойдя на поводу у возникшей во мне мысли.
Но…, ничего не произошло. Как было темно в комнате, так темно там и осталось.
Я пришел в недоумение. Как же так? И как же теперь его включить? Без света мы не сможем здесь все осмотреть. Что же теперь делать?
В полном замешательстве я задумчиво посмотрел на Макса и Лиру, стоявших позади меня.
Наверное, странная картина была: стоят три человека и в полном молчании смотрят друг на друга. Так мы и стояли — один из другого мира, и два атлантийца, глядя в глаза друг другу, и не говоря ни слова. Хотя, нет. Атлантийцев было не два. Коренной атлантийкой была только Лира — правительница этого города, а Макс Ньютон Говард фактически был из моего же мира, только из прошлого.
