Рыжую кошачью тушу пришлось перешагивать, в двери Анхен галантно пропустил нас вперед, не выпуская, впрочем, из загребущих лапок. Но в тот момент, когда в дверном проеме мы с вампиршей столкнулись плечами, она вдруг довольно резво выхватила меня из рук кавалера, немилосердно пнув его при этом локтем под дых. От неожиданности он охнул и отступил на шаг, выпуская нас обеих.
— Вот и замечательно, — произнесла, развернувшись к нему вампирша, — мы и сами прекрасно познакомимся. А ты пока на веранде посиди, котику брюшко почеши, он с утра нечесаный.
— Дорогая Сэнта, позволь тебе представить, — преувеличено галантно начал Анхен, даже и не подумав заняться судьбой котика, — Лариса Алентова, студентка Светлогорского университета, очень дорогой для меня человек. Лариса, это Сериэнта Аллесана ир го тэ Рэи, моя нежно любимая (надеюсь, взаимно) бабушка.
Это ж сколько лет старушке? О, хочу быть бабушкой вампира.
— Ну вот видишь, а говорил, не познакомишь, — довольно улыбнулась Сериэнта. — Рада познакомиться, Лариса. Проходи, будь моим гостем.
— У меня к тебе просьба, Сэнта, — начал Анхен, проходя следом за нами в небольшую светлую комнату.
— О, моя книжка добрых дел на сегодня вся расписана, остались только две последние строчки.
— Моя просьба на них уместится.
— Разве? Когда это ты приходил ко мне с одной единственной просьбой? Обычно ты появляешься, только если накопишь не меньше восьми.
— Что ж, сегодня великий день, у меня их всего только семь.
— Считай, тебе повезло, мне нравится эта цифра. И почему ты не снимешь девочке боль, за что ты ее мучаешь?
— Не могу, Сэнта. Сними ты.
Она ответила ему весьма недоверчивым взглядом, но подошла.
— Лучше присядь, — попросила она меня. Я послушно опустилась на диван, она заставила меня откинуться на спинку, и впилась в меня взглядом. Глаза у нее были странные. Желтоватые….сероватые…зеленоватые…я никак не могла определить цвет ее радужки, а затем провалилась во тьму.
В себя приходила медленно, не сразу вспомнив, где я и с кем. Надо мной велся тихий разговор, но открыть глаза и рассмотреть говоривших не получалось.
— Кто заклинал ее на крови?
— Я.
— Твою кровь я чувствую. Кто еще?
— Это важно?
— Может оказаться важным.
— Дэлиата.
— Огонь и вода? Неудивительно, что твоя кровь не легла.
— Другой у меня не было. Тогда ей помогло.
Молчание. Затем она вновь вступает:
— Что ты на самом деле хочешь?
— Сделай ей нормальную регенерацию.
— Чтобы ты мог играть вечно? Не за мой счет.
