Дочь привела Анатолия к беглецам, и спустя полчаса они все вместе сидели за столом, отмечая это чудесное освобождение.
— Ты, дед, не представляешь, — возбуждённо говорил Роман после второй стопки самогона, — что такое был этот самый котёл в Дебальцево! Сидишь ты в окопе, а по тебе лупят из всех калибров. Причём, даже непонятно откуда. Вот прямо земля горит и дыбится под ногами, и осколки свистят над головой. А спрятаться — ну просто некуда. Всюду смерть и вопли истекающих кровью людей…
Но это ещё ничего. Видел я там кое-что и похлеще. Дебальцево — это ведь, в основном, свои дома — маленькие, одноэтажные. И вот представь себе такую картину: где-то на окраине гремит бой, а по длинной широкой улице идут толпой правосеки. Пьяные или обколотые — не поймёшь. В своей чёрной форме, со свастиками и коловратами. Старики, женщины, дети — все сидят по погребам да подвалам, дрожат от страха. А нацики эти орут, стреляют почём зря, и в каждый погреб — гранату. Дружок мой видел потом, что осталось от людей в этих чёртовых ямах! А я не ходил смотреть. И без того тошно было.
Помолчали.
— Говорят, они в какой-то деревне то же самое сделали, — заметил Степан. — Только там танками погреба давили. Что творят, гады! Бедные люди! Царствие им небесное!
Выпили, не чокаясь, и Анатолий прилёг отдохнуть. Следующей ночью решили втроём идти через линию фронта.
7.
Было далеко за полночь, когда три фигуры крадучись приблизились к краю глубокого оврага и тут же пропали из виду. Рогатый месяц сквозь гонимые ветром рваные облака удивлённо смотрел с высоты своего положения на спящую израненную землю многострадального Донбасса и, казалось, думал примерно так: «Не пойму я, зачем эти люди с дикой ненавистью и остервенением второй год подряд продолжают убивать друг друга? Ведь, казалось, могли бы они созидательным трудом своим превратить эту священную землю в рай земной и жить на ней лучше, нежели боги! Чудны дела твои, Господи!»
Но нашим путникам было глубоко безразлично, что о них думают где-то там наверху. Их сейчас больше занимали дела сугубо земные: они намеревались тихо и незаметно проскользнуть мимо блокпоста «укров», чтобы попасть, наконец, в родную ДНР, к своим. Двое несли в рюкзаках сало, тушёнку, что-то ещё. Третий, прихрамывая, шёл налегке. Однако, согласно неписаному закону подлости, именно в этот момент где-то сбоку послышались автоматные очереди. Затем бухнуло громко и отчётливо, эхом отдаваясь по всей округе.
