— Да, уверена. — Ушел, не пытаясь меня отговорить. Ему еще предстояло выучить наизусть церемонию для проведения ритуала, и объясниться с остальными родственниками.
Зелье было готово через три дня, Северус, в последнюю ночь, дрогнул и попытался вызвать меня на разговор.
— Мио, ты уверена, ведь то, что мы сделаем, свяжет нас навсегда. Возврата не будет, у тебя вся жизнь впереди, а если…
— Замолчи, ничего не будем менять, я все решила, ты же не думаешь, что я приношу себя в жертву. Нет, ты не можешь так думать, не смей. Или тебе будет неприятно считать меня женой, скажи, я пойму…
— О Мерлин, конечно нет, я просто привык и поверил в то, что моя судьба не будет легкой, все, что у меня есть, досталось мне потом и кровью. У меня не так много близких мне людей, Люциус и его семья, Драко, как сын, а потом, появились ты и Гарри. Вы пробрались в мою душу, и стали тоже близкими людьми. Поэтому я очень дорожу теми, кто стали мне родными. Не хочу тебя отговаривать, не могу, боюсь, но не имею права, молча принять то, что ты предлагаешь, словно так оно и должно было быть.
— Северус, тебе есть о чем переживать сейчас, но я верю, все будет хорошо. Может не сразу, не с первого дня, но будет.
Ритуал бракосочетания, проводился в недавно достроенном поместье Слизеринов. Поскольку оба жениха были вассалами лорда Слизерина, а невеста его кровной сестрой, то Гарри имел на это право. Он волновался, конечно, тем более что с Люциуса сняли стазис и вокруг стояли несколько колдмедиков, следящих за состоянием пациента.
Ритуал прошел успешно, магия подтвердила наш союз легко, словно была уверена в его правильности. Люц, ненадолго, пришел в себя и успел выпить приготовленное для него зелье, колдмедики подтвердили, что опасность миновала, разрушение ядра не произошло, но пациент спит, видимо зелье давало и снотворный эффект, но переносить его магическими способами в другое место не стоит. Гарри выделил гостевую комнату, куда нашего мужа и перенесли на обычных носилках. Остался с ним только один колдмедик, он должен был проследить за состоянием больного, еще некоторое время, но уверял, что скоро тот должен прийти в себя полностью. Вечером, мы сидели вдвоем в креслах у постели Люца и ждали, когда он проснется. По заверениям врача, это должно было произойти ближе к полуночи.
— Не жалеешь — спросила я.
— Нет, но переживаю, как он отреагирует, когда поймет, что его не спросили, хотел ли он всего случившегося.
