И опять у мусоров не срослось. Перед тем, как весь этот Рагнарок начался, мусора, естественно, от****или Володю. А уж как Рагнарок начался, пришли козырные адвокаты и всякие там правозащитники, и определился Володя в больничку. И, в общем, они буквально пасли Володю, и спасли его от пресс-хаты.
Определился к нам Володя по 111-ой, с большим сроком, весь такой в почете и авторитете. Ну как же: и бабу ментовскую поимел, и мента заебись как охуярил, и с более тяжелой статьи соскочил, и от пресс-хаты отмазался.
Наши старшие бродяги его к себе вызвали и говорят: «давай к нам, мужик ты очень правильный, будем тебя жизни босяцкой учить, станешь сначала фраером, а там, глядишь и повыше поднимешься». То есть, сразу заметили пацана. Но Володя отказался. Я не знаю, почему, но это ему респекта прибавило, потому как на зоне мало кто от таких предложений отказывается. Жизнь босяцкая она хоть и определенные обязательства накладывает, однако же и привилегий много дает. В общем, стал у нас Володя авторитетным мужиком. Тоже почетный расклад.
Ну так у нас Володя и жил. Весь такой козырный и важный.
А потом случилась у него беда. Умерла мать. Каким то образом ему удалось выбить три дня на волю на похороны матери[10]. И тут он узнает, что денег на похороны нет ни у него, ни у матери не осталось. Он обратился к старшим отряда за помощью из общака. Надо сказать, что совсем незадолго до этого одному блатному, но не авторитетному, денег из общака в такой же ситуации выдали. Просил Володя, в общем то, не много. Далее произошла странная штука. Смотрящий отряда и его команда Володе отказали. Как и почему такое произошло, и что потом со смотрящим сделали, я позже расскажу, сейчас о другом.
Как то Володе удалось бабла собрать. Уехал он. Мать похоронил. Вернулся в срок.
И сразу в первую же ночь после отбоя он исполнил номер. Подвалил он к приблатненным мужикам и предложил парочку-троечку стуков, в буру, кажется. А до этого он в карты никогда не играл, только в шахматы. Причем предложил на явно невыгодных для себя условиях, то есть, как будто специально проиграться хотел. Ну и проигрался, естественно. В партнеры то себе чуть ли не катал выбрал. Тем, с кем он играл, он отдал все и сразу. А вот в общак не отстегнул ничего. А, надо сказать, по понятиям, с каждого стука надо в общак отстегивать, причем отстегивает, обычно, проигравший.
Шестерка смотрящего отряда подваливает к нему и говорит:
